Баконя фра Брне - [66]
Тем временем новый дом покрыли крышей, заперли, и он стоял пустым.
Вицын брат жаловался, что не хватает денег на его дальнейшее устройство, и в то же время намекал, будто его обманула каким-то образом сестра. Он прослышал, что власти решили отправить на постой в село жандармов, и хотел им спешно подготовить квартиру.
Все это происходило осенью, накануне храмового праздника, когда, по обычаю, в село сходилось множество крестьян, духовенства и горожан. Среди них был и некий купчик из дальнего городка со своей женой. Человек он был пожилой и уродливый, а жена не только лет на двадцать моложе его, но и сущая красавица, такой легко пару не подыщешь! И даже в этой давке они привлекали всеобщее внимание; она — красотой, а он — уродством. Его звали Иваном, ее — Цветой. Казалось, они сами почему-то хотели привлечь к себе симпатии крестьян, с которыми больше всего и разговаривали. Цвета говорила ласково и обходительно, Ивана очень заинтересовал новый дом, и он долго и внимательно осматривал его. Говорил, что его давнишняя мечта приобрести где-нибудь в селе такой дом с небольшим садом, где можно было бы укрыться в знойную летнюю пору. Крестьянам льстило, что у них поселится состоятельный горожанин, и все бросились уговаривать купца купить, а продавца уступить в цене, и дом был куплен.
Дом фра Бакони наполнили гости. В каждой комнате пришлось разместить по двое, по трое. Среди гостей, конечно, находились и Сердар и поп Илия.
Только в этот день крестьяне узнали настоящую цену фра Бакони. Когда после вечерни парни стали бросать камни, Баконя долго стоял среди зрителей. Но чуть только окончательно выяснился победитель, фратер взял камень и, словно играючи, швырнул его дальше. Лучшим оказался высокий и необычайно сильный парень из прихода попа Илии. Звали его Стоян. Все были очень удивлены, потому что Стоян и так метнул камень на три ступни дальше других.
— Вот так святой отец, помилуй бог, — сказал Стоян, натянуто улыбаясь. — Шутя меня побил, и, клянусь богом, он и дальше мог бы кинуть.
Стоян сбросил безрукавку, затянул пояс, сделал три шага вперед и, падая, бросил камень на пядь дальше.
Поднялся невероятный шум. Православные кричали: «Ну, кто одолеет серба!» Католиков было гораздо больше; огорченные тем, что ркач вышел победителем, они стали просить Баконю. Он долго медлил, улыбаясь, но, когда до него донеслось едкое замечание одного из товарищей Стояна, подвернул рукав сутаны. Человек пятьдесят кинулись за камнем. Без разгона, согнув только колени и стиснув зубы, он бросил дальше Стояна на полшага.
Поднялась настоящая буря, но Баконя скрылся. Прихожане принялись его расхваливать и рассказывать удивленным гостям, что он и не такое еще может сделать. Ему сущие пустяки перепрыгнуть без разбега через самую высокую лошадь, или прыгнуть из бочки в бочку, или сломать подкову, или попасть из ружья в цель, какую еле глазом увидишь.
— Клянусь богом, брат, он настоящий серб! — сказал некий православный староста.
И слава о Баконе разнеслась далеко.
Фра Баконя угодил не только своим прихожанам; мало того что католики гордились им повсюду, но его рыцарский нрав, искренность и задушевность снискали ему много друзей среди православных и их священников.
И все же о себе он говорил:
— Все твердят, что я хороший человек, а некоторые — что я плохой фратер! Может, и то и другое верно! При рождении я не выбирал, кем буду, а теперь я таков, каким меня сделали бог и люди!
ПОЯСНИТЕЛЬНЫЙ СЛОВАРЬ
Бадняк — дубовые поленья или сучья, которые по народному обычаю сжигают в сочельник.
Газда — уважительное обращение к людям торгового или ремесленного сословия, букв.: хозяин.
Джезва — медный сосуд для варки кофе по-турецки.
Ечерма — жилет.
Зарфа — металлическая чашечка, в которую ставится кофейная фарфоровая чашечка.
Кабаница — верхняя одежда типа плаща.
Кавела — народный музыкальный инструмент.
Каймакам — окружной начальник.
Капа — головной убор типа тюбетейки.
Колия — верхняя одежда, обычно из сукна, наподобие короткого кафтана.
Коло — южнославянский танец типа хоровода.
Новчич — мелкая монета.
Окка — мера объема, равная 1>1/>3 литра.
Опанки — крестьянская обувь из сыромятной кожи.
Пара — мелкая разменная монета.
Погача — плоский пресный хлеб.
Плета — мелкая австрийская монета.
Прангия — пушка, предназначенная для стрельбы холостыми патронами во время празднеств.
Провидур — должность венецианского наместника в Далмации.
Провинциал — главный смотритель католических монастырей в округе.
Пура — крутая каша из кукурузной муки.
Ракия — фруктовая водка.
Ркач — пренебрежительное прозвище православных сербов.
Салеп — горячий напиток на меду.
Сердар — военачальник.
Спахия — турецкий землевладелец.
Слава — праздник святого покровителя семьи у православных сербов.
Токи — металлические пластинки, украшавшие одежду.
Фратер — католический монах.
Хаджи — пилигрим в Мекку и Медину, а также христианин — паломник в Иерусалим.
Ханум — госпожа.
Харамбаша — начальник сельской стражи.
Прошла почти четверть века с тех пор, как Абенхакан Эль Бохари, царь нилотов, погиб в центральной комнате своего необъяснимого дома-лабиринта. Несмотря на то, что обстоятельства его смерти были известны, логику событий полиция в свое время постичь не смогла…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.
«В те времена, когда в приветливом и живописном городке Бамберге, по пословице, жилось припеваючи, то есть когда он управлялся архиепископским жезлом, стало быть, в конце XVIII столетия, проживал человек бюргерского звания, о котором можно сказать, что он был во всех отношениях редкий и превосходный человек.Его звали Иоганн Вахт, и был он плотник…».
Польская писательница. Дочь богатого помещика. Воспитывалась в Варшавском пансионе (1852–1857). Печаталась с 1866 г. Ранние романы и повести Ожешко («Пан Граба», 1869; «Марта», 1873, и др.) посвящены борьбе женщин за человеческое достоинство.В двухтомник вошли романы «Над Неманом», «Миер Эзофович» (первый том); повести «Ведьма», «Хам», «Bene nati», рассказы «В голодный год», «Четырнадцатая часть», «Дай цветочек!», «Эхо», «Прерванная идиллия» (второй том).
Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.
В лучшем произведении видного сербского писателя-реалиста Бранимира Чосича (1903—1934), романе «Скошенное поле», дана обширная картина жизни югославского общества после первой мировой войны, выведена галерея характерных типов — творцов и защитников современных писателю общественно-политических порядков.
Борисав Станкович (1875—1927) — крупнейший представитель критического реализма в сербской литературе конца XIX — начала XX в. В романе «Дурная кровь», воссоздавая быт и нравы Далмации и провинциальной Сербии на рубеже веков, автор осуждает нравственные устои буржуазного мира, пришедшего на смену патриархальному обществу.
Романы Августа Цесарца (1893–1941) «Императорское королевство» (1925) и «Золотой юноша и его жертвы» (1928), вершинные произведем классика югославской литературы, рисуют социальную и духовную жизнь Хорватии первой четверти XX века, исследуют вопросы террора, зарождение фашистской психологии насилия.
Симо Матавуль (1852—1908), Иво Чипико (1869—1923), Борисав Станкович (1875—1927) — крупнейшие представители критического реализма в сербской литературе конца XIX — начала XX в. В книгу вошли романы С. Матавуля «Баконя фра Брне», И. Чипико «Пауки» и Б. Станковича «Дурная кровь». Воссоздавая быт и нравы Далмации и провинциальной Сербии на рубеже веков, авторы осуждают нравственные устои буржуазного мира, пришедшего на смену патриархальному обществу.