вернулся в свое гнездо, и произнес великие слова, сделавшиеся пословицей:
Я точно плющ: где вьюсь, там и умру!
Как милости добился он от своего преемника разрешения свертывать фунтики в уголке, добился счастья заменять его за прилавком. Глаза его, ставшие тусклыми, как у вареной рыбы, зажглись огоньками наслаждения. Вечерком в соседнем кафе он бранит бакалейщиков, увлекающихся шарлатанскими объявлениями, и спрашивает, зачем выставлять напоказ сверкающие машины, которые растирают какао в порошок.
Некоторые бакалейщики, из тех, что поумнее, делаются мэрами в каких-нибудь сельских общинах и вносят в деревню блеск парижской цивилизации. Они впервые открывают давно приобретенного Вольтера или Руссо, но смерть застает их на семнадцатой странице предисловия. Всегда желая принести пользу родному краю, они чинят водопойную колоду; убавив жалованье приходскому священнику, сдерживают захватнические устремления духовенства. Иные из них поднимаются до того, что сообщают о своей точке зрения газете «Конститюсьонель», тщетно ожидая от нее ответа; другие подстрекают к составлению петиций об отмене рабства негров и об отмене смертной казни.
В одном только я упрекну бакалейщиков: их слишком много. Конечно, и самим им придется с этим согласиться; бакалейщик — явление повсеместное. Некоторые моралисты, наблюдавшие за ним под парижскими широтами, утверждают, что свойственные ему достоинства превращаются в недостатки, как только он становится домовладельцем. Тогда он начинает свирепствовать, подает на своих жильцов в суд, требует квартирной платы и теряет значительную долю своей приятности. Не стану опровергать этих обвинений, вероятно основывающихся на периоде, критическом для бакалейщика. Но взгляните на другие разновидности человеческой породы, изучите их причудливость и спросите себя, бывает ли что-нибудь без пятен в сей юдоли слез. Будем снисходительны к бакалейщикам! А кроме того, что бы мы стали делать, если бы они достигли совершенства? Мы принуждены были бы преклоняться перед ними, вверив им бразды правления, в колесницу коего они мужественно впряглись. Пощадите их, вы, насмешники, к которым адресована эта докладная записка, оставьте их в покое, не мучайте чрезмерно этих любопытных двуногих; разве вам недостаточно правительства, новых книг и водевилей?
Альманах «Французы, изображенные ими самими», т. I, 1840 г.
