Бахир Сурайя - [28]

Я неуверенно шагнула вперед, к Камалю. Песчаное облако осталось на месте, и я повернула назад.

Караванщики расступались передо мной — не то как перед пророком, не то просто предпочитая держаться подальше, как от прокаженной. Я пересекла круг, заполненный людьми и животными, и остановилась перед Бахир Сурайей, радостно потянувшей за собой мои волосы и полы одежды, словно все ещё теша надежды заполучить намеченную жертву.

Я распахнула объятия ей навстречу и злорадно усмехнулась, нащупывая потревоженные чужим заклинанием струны. Кто тут ещё кого заполучит…

Поглотить, кажется, удалось только плотную, хорошо видимую часть плетения. Но этого оказалось вполне достаточно, чтобы гигантская воронка рассеялась, щедро осыпая всех песком.

А я сердито встряхнулась, подхватила молоха за поводья и вскарабкалась в седло. Что-то подсказывало, что моя нежная любовь к пешим прогулкам не выдержала испытания суровой реальностью.

Глава 11.2

Зато перед вооруженным магом на молохе все дружненько расступились заранее, боязливо склоняя головы. Я проехала между испуганных караванщиков, болезненно выпрямив спину и вскинув подбородок, отказываясь замечать виноватые взгляды и шепотки. Не далее сегодняшнего утра эти люди всерьез обсуждали возможность принести меня в жертву, но поглощенная буря воистину сотворила чудо — и заставила оседлых внезапно проникнуться уважением и страхом перед женщиной.

Мне ни разу не приходилось демонстрировать силу Рашеду. Как-то выходило, что он отнесся ко мне как к равной с самого начала, и сейчас одна мысль об этом заставляла стискивать зубы и расправлять плечи.

Ар-раджим его знает, может быть, это тоже была тонкая манипуляция на уровне, доступном разве что многоопытному и поистине хитроумному правителю. Но я не могла позволить себе подвести Рашеда. Не могла лишиться его доверия.

Если это означало, что мне придется держать в страхе целый караван… что ж, я должна была попытаться. В конце концов, кто из караванщиков способен понять, что поглотить бурю целиком мне не по силам?..

Я выехала на тропу и натянула поводья. Молох с недовольством тряхнул головой.

Камаль тут же перехватил поводья. Спорить с ним ящер, что характерно, не рискнул и замер, как вкопанный, а кочевник переступил с ноги на ногу и поднял глаза. Выглядел он при этом как нашкодивший щенок, но говорить об этом вслух было весьма рискованно.

- Я понятия не имею, что значит заякоренное на меня заклинание, — шепотом призналась я, нагнувшись к нему. — Но буду очень благодарна, если в следующий раз мне не придется волочь на себе весь купол разом.

Вид у него стал какой-то оглоушенный и беспомощный. Но впитанное с молоком матери воспитание требовало невозмутимо подтвердить, что в следующий раз все будет под контролем, и Камаль сглотнул и ровным-ровным голосом пообещал:

- В следующий раз переброшу тебя через плечо сразу, ас-сайида Мади.

Ради сохранения нужного впечатления пришлось проглотить и это. Я невозмутимо вздернула одну бровь и выпрямилась в седле, а Камаль, помедлив, пошел назад, к песчаной воронке, на краю которой мирно отдыхал его верблюд. Бахит проводил пасынка взглядом и, скрестив руки на груди, вполголоса заметил:

- Он не сможет это контролировать, — сказал он и сочувственно поморщился. — Якоря для своих защитных заклинаний. Пока ты будешь рядом, все они будут держаться вокруг тебя.

Судя по тому, что заговорить Бахит решился только после того, как Камаль удалился на достаточное расстояние, чтобы ничего не слышать, это означало что-то крайне нелестное, и продолжать игнорировать такие тонкости становилось небезопасно.

- Ладно, — обреченно вздохнула я и поманила раба под навес над седлом. — Договаривай.

- Камаль нарушил клятву, ас-сайида Мади, — тут же охотно сдал пасынка Бахит, — магическую клятву на крови, которую приняла пустыня. Он обещал оберегать тебя на твоем пути, но не справился, и пустыня требует свое.

- Это когда он не справился? — искренне озадачилась я.

Бахит расплылся в хитрой улыбке.

- Купол ставили мы втроем. А должен был он один.

- Но один он бы не охватил нужную площадь, — растерялась я.

- Камаль не клялся защищать караван, — усмехнулся Бахит. — Он клялся защищать тебя. А вышло, что ты была вынуждена защищаться сама. Его магия больше ему неподвластна.

Я вздрогнула и обернулась, но через навес, естественно, ничего не увидела.

- Он ничего не говорил, — беспомощно призналась я.

Только вот отказался сразу, когда караван-баши попросил его о помощи. А потом — ни слова: ни когда я решила ответить согласием на просьбу сопроводить караван, ни даже когда я предлагала сплести заклинание-подпорку для купола…

- Какой же мужчина признается, что недостаточно силен? — хохотнул Бахит.

Я с трудом сдержалась, чтобы не хлопнуть себя ладонью по лбу. Конечно, арсанийцы и их заскоки на тему силы, наследственности и смысла жизни, порожденные не то пустыней, не то традициями слишком древними, чтобы быть человечными…

Рашед бы только посмеялся и еще разок перечислил преимущества оседлой жизни. Но для принца Камаля была оскорбительна сама мысль о том, чтобы не справиться, и что с ним будет теперь — большой вопрос.