Бах - [36]

Можно слушать их вновь и вновь — и невозможно поверить, что «Бранденбургские концерты», такие энергичные, ликующие, сочинены в пору скорби и траура. В феврале 1721 года Баха постигли новые утраты: скончался брат Иоганн Кристоф, а затем ученик Шубарт. И тем не менее его творчество исполнено жизненной силы. В самом деле, можно ли найти более популярное, более кипучее произведение, чем «Бранденбургские концерты»? Точно так же, как «Времена года» для Вивальди или «Мессия» для Генделя, они навсегда, наряду со «Страстями», останутся самым эмблематическим его произведением. Наверное, потому, что в них Бах захотел собрать воедино все формы современной европейской музыки, как Куперен в «Нациях» или «Соединённых вкусах»: увертюра во французском духе; как в Концерте номер 1 BWV 1046 — соединены итальянский и немецкий стили… Но здесь — никаких определённых описаний, никаких «программных» указаний, как в творении Вивальди, который предлагает зримые образы лета или весны, хотя той или иной критик и высказывал гипотезу о том, что такая программа существовала, как и в «Каприччио на отъезд возлюбленного брата». Каждый слушатель в силу собственного воображения ассоциирует различные концерты или их части с определённым пейзажем.

У нас есть берлинская рукопись, датированная 24 марта 1721 года, с собственноручным посвящением Иоганна Себастьяна Баха маркграфу Бранденбургскому. Жан Пьер Гривуа, кстати, вообразил себе встречу Баха и маркграфа во время поездки в Карлсбад, что не является невероятным: курортные города, как мы уже сказали, были местом общения и совместного времяпрепровождения. Посвящение написано по-французски, как тогда было принято при берлинском дворе (Бах воспользовался услугами переводчика), и для современного читателя выглядит чересчур почтительным, поскольку выдержано в тогдашнем стиле:

«Шесть концертов для различных инструментов, посвящённые Его Королевскому Высочеству монсеньору Христиану Людвигу, маркграфу Бранденбургскому и прочая, и прочая, его смиреннейшим и покорнейшим слугой Иоганном Себастьяном Бахом, капельмейстером Его Светлейшего Высочества Владетельного князя Ангальт-Кётенского.

Его королевскому высочеству,

Монсеньору Христиану Людвигу,

маркграфу Бранденбургскому и проч.

Монсеньор, вот уже два года прошло с тех пор, как я имел счастье выступать перед Вашим королевским высочеством; теперь же, исполняя Ваше повеление, а также заметив, что мои маленькие музыкальные таланты, которыми наградило меня небо, доставляют Вам некоторое удовольствие, и так как, отпуская меня, Ваше королевское высочество оказали мне честь, приказав прислать Вам несколько пьес моего сочинения, — то в соответствии с этим милостивым повелением я взял на себя смелость выполнить мой всепокорнейший долг Вашему королевскому высочеству, посылая эти концерты, сочинённые для многих инструментов. Покорнейше прошу Вас не судить их несовершенство со строгостью музыкального вкуса, тонкого и деликатного, которым, как всем известно, Вы обладаете, но благосклонно принять во внимание глубокое уважение и смиренную покорность, которые я стараюсь тем самым изъявить Вам. Наконец, монсеньор, покорнейше умоляю Ваше королевское высочество милостиво продолжать оказываемые мне благодеяния и быть уверенным, что для меня нет большей радости, как быть Вам полезным в случаях, более достойных Вашего высочества.

Остаюсь с неизменным усердием, монсеньор,

Вашего королевского высочества смиреннейший и покорнейший слуга

Иоганн Себастьян Бах.

Кётен, 24 марта 1721»[23].

Бах не написал это произведение в один присест и многое почерпнул из своих прежних сочинений. Некоторые концерты, возможно, относятся к веймарскому периоду. Не надо видеть в этом своего рода плагиат, упрощение задачи или недостаток вдохновения. Скорее, это постепенное упорядочивание, возможность для композитора переделать своё произведение, так художник вновь ставит на мольберт картину, пылившуюся в мастерской.

Остановимся на Пятом концерте, наверное, самом знаменитом, о достоинствах которого музыковеды могут рассуждать бесконечно. Этимология слова «концерт» восходит к латинскому concerto — состязаюсь; здесь это безжалостная битва, оканчивающаяся победой клавесина. Инструмент, которому столь часто выпадает роль аккомпаниатора и непрерывного баса (генерал-баса), выходит на первый план: своим «Пятым Бранденбургским концертом» и каденцией клавесина Бах просто-напросто изобрёл первый в истории большой концерт для клавишного инструмента, проложив путь Моцарту, Бетховену, Листу, Чайковскому и Рахманинову… Это уже не переложение произведений для скрипки. Однако в то время нашлись сварливые критики, считавшие, что клавесину отведено чрезмерно важное место. А он просто стал солистом, был повышен до ранга примадонны, прежде чем уступить впоследствии своё место роялю…

Ещё один аспект этого концерта — невероятная виртуозность исполнителя, одновременно быстрота и гибкость — качества, которыми Бах обладал, играя не только на скрипке или органе. Но почему вдруг возникает впечатление, что это произведение не сводится единственно к инструментальному исполнению, что оно обитаемо? Почему за безудержным ритмом первых тактов возникает ощущение падения в пропасть, погружения в тёмную бездну? Из этой нисходящей хроматической гаммы, стремительного падения во мрак, откуда клавесин, кажется, не поднимется никогда… Если кто-то видел в «Чаконе» из «Партиты для скрипки» номер 2 BWV1004 посвящение Баха своей жене Марии Барбаре, как не различить в этом стремлении в бездну отчаяние, вызванное утратой дорогого человека? Мы напрягаем слух, дыхание наше учащается, всё наше внимание поглощено нанизывающимися друг за другом нотами… И вдруг — свет в конце туннеля! Поворот назад, лёгкий, ступенчатый, — и вот уже восходящая хроматическая гамма упорно пробивает себе дорогу наверх. А если возможно выбраться из пропасти, вернуться из Преисподней, снова увидеть свет? Сочиняя такую каденцию для клавесина, автор не только создаёт модернистское музыкальное произведение, но и преподносит великий урок надежды. В бездне нет ничего безвозвратного…