Багровый океан - [22]

– Эй, а он ведь прав, – поддержал Байерс. – Мы должны установить взрывчатку и вернуться на челнок, а кто подорвет заряды, если вдруг мы не возвратимся или нападут бледнокожие, как, например, сейчас?

Качка стала невыносимой.

– Не время рассуждать. Надо выбираться, – произнес сержант.

– Похоже, тебе придется остаться, – Джон навел на него оружие, – пока мы не получим ответ.

– В чем дело? Я здесь в равных с вами условиях. Я так же подохну, если мы не успеем.

– У кого еще взрыватель? – повысил голос взрывотехник, хотя все уже знали, у кого.

– У Рамона, – ответил Бут, заметно поникнув, – у него приказ подорвать корабль, если мы по какой-то причине не сможем. Стандартная подстраховка.

– Но Гаррет знал, что эхиры трутся здесь поблизости и знал, что мы вероятнее всего не успеем, поэтому пилот рванет заряды, как только эхирское судно выпадет из облаков.

– Не пори горячку, солдат. У нас еще есть время, и надо уходить, пока оно не вышло.

– Я что-то не понял, – спросил Байерс. – Мы, что, тут, подвиг совершаем? Жертвуем собой ради жирных генералов и их кошельков? Они, что, козлы, не могли потопить корабль с орбиты?

– Отставить! Все к выходу! – Бут не терял самообладания.

– Сержант… – послышался из динамиков взволнованный голос Криса, потом все утонуло в звуках выстрелов.

– Быстро поднимаемся, – скомандовал Бут, – домкраты бросить.

Солдаты покинули грузовой отсек. На выходе их ждал небольшой отряд эхиров. Застучали выстрелы. Эхирское оружие стреляло глухими хлопками, оставляя в воздухе светящиеся следы от выпущенных зарядов. Хьюстон спрятался за каким-то корабельным устройством, прижавшись к нему спиной. Эхиров не было видно в темноте. Тогда как людей хорошо было заметно по лучам фонарей.

– Почему нас не снабдили приборами ночного видения? – спросил Байерс, пытаясь перекричать звуки выстрелов.

– Потому, что они стоят гораздо дороже, чем твоя жалкая шкурка, – ответил Хьюстон, пряча голову от сыплющихся сверху искр.

Настоящего ответа на вопрос Хэнс не знал, как, впрочем, и все остальные.

Бледнокожие напирали. Хьюстон пристрелил парочку, выхватив лучом фонаря из темноты их тощие силуэты. Еще несколько повалились, скошенные выстрелами сержанта и Байерса. Натужно чертыхнулся Джон, видимо, поймав пулю. Майк, похоже, лупил наугад, его винтовка тарахтела, осыпая свинцом стены отсека. Во все стороны летели искры и отборная ругань. Внезапно все стихло. После перестрелки тишина показалась оглушающей. Слышно было, как кряхтит раненый Джон и сопит Байерс, перезаряжая оружие.

– Все живы? – спросил Хьюстон, так и не дождавшись, пока это сделает Бут.

– Меня зацепило, – ответил Джон. – Проклятье. В сумке с домкратами была аптечка.

– До выхода дотянешь?

– Если больше перестрелок не будет.

– Где-то сержанта не видно.

– Ему хана, – произнес Байерс, указывая фонарем на мертвое тело.

– Вот дерьмо…

Вдруг звездолет содрогнулся. Спустя секунду взрывная волна оглушила всех выживших и скинула Джона в проем, ведущий в грузовой отсек. Следом оттуда вырвался огненный столб и заполнил всю округу. У Хьюстона загорелись волосы, Байерс хлопнулся головой об переборку и затих в темноте. Хэнс попытался сбить пламя, но новый взрыв сбил его с ног. Воздух наполнился запахом горелого мяса. В это время его окатил с головы до ног поток, прибывший сверху – корабль зачерпнул воды. Фонарик потух, Хьюстон остался в полной темноте.

– Байерс! – позвал он, – Майк!

Тишина. Искать их, смысла нет. Надо выбираться. Снова полилась вода. Воздух наполнился мягким зеленоватым свечением. Из грузового отсека обильно повалил пар. Тела Байерса нигде не было. Хьюстон полез наверх. Уже слышались раскаты грома. Звездолет стал крениться.

Как внезапно все изменилось. Только что он слышал их голоса и мог видеть их лица. Теперь – полная тишина и чувство одиночества. Хьюстон карабкался по искореженному оборудованию, стиснув зубы.

«Неужели так бывает? – думал он. – Неужели Паркер знал, что будет именно так, и послал их на верную смерть?»

Вопреки накатившемуся отчаянию, Хэнс вдруг почувствовал себя в «своей тарелке». Это чувство уже посещало его там, на насосной станции. Нужно перетерпеть боль, преодолеть отчаяние. Нужно выбраться, выжить. Организм полностью брал на себя эти функции, Хьюстон просто подчинялся ему, подчинялся инстинктам. Время вдруг изменило свой ход. Ускорилось или замедлилось, неважно, просто оно перестало ощущаться. Хьюстон остался наедине со стихией, с врагами, с войной. Внезапно он почувствовал себя непобедимым. Явный признак приближающейся смерти.

Он выбрался к шлюзу. Сверху спрыгнула троица эхиров. Один из них поскользнулся, приземляясь, и улетел в проем. Хьюстон, воспользовавшись замешательством, выстрелил в ближайшего. Оставшийся эхир набросился на Хэнса, намереваясь ударить его оружием. Хьюстон увернулся и подсек противника, но тут же получил головой в переносицу и повалился назад. Противник оказался легче, чем Хэнс предполагал, что, однако, не мешало ему наносить просто сокрушительные удары. Тощее тело врага состояло сплошь из тугих мышц. Хьюстон в какой-то момент понял, что ему не одолеть бледнокожего. Он закрыл одой рукой лицо, второй кое-как достал пистолет и выстрелил противнику под подбородок. За мгновение до этого эхиру удалось всадить Хьюстону некое подобие ножа в еще не зажившее плечо. Падая назад, бледнокожий представитель Сообщества потянул лезвие за собой, выхватив из мышцы Хэнса приличный кусок мяса. Хьюстон зарычал, больше от злости, чем от боли. Он не испытывал ненависти к эхирам, его врагом сейчас был человек, и имя ему было Гаррет Паркер.