Багровая земля - [89]

Ялта. Крымская конференция. 4 февраля 1945 г.

Эту встречу в верхах, проходившую под кодовым названием «Аргонавт», конечно же, можно назвать исторической. Руководители трех союзных держав договорились о судьбе послевоенной Германии, о создании Организации Объединенных Наций, был, наконец, решен польский вопрос, пришли к единому мнению о структуре власти в Югославии. Несомненной победой англо-американской дипломатии стало согласие Советского Союза через два-три месяца после капитуляции Германии вступить в войну против Японии. Правда, ради этого пришлось пойти на некоторые жертвы: согласиться с существующим статусом Монголии, а также не возражать против возвращения Советскому Союзу Южного Сахалина и Курильских островов.

Все это можно найти в отчетах и протоколах, опубликованных после войны. Но ни в одном документе нет ни строчки, касающейся судьбы военнопленных! А между тем важнейшие соглашения были приняты и по этому вопросу. Больше того, проблема военнопленных практически каждый день обсуждалась и в частных беседах.

Юсуповская дача. 10 февраля 1945 г.

На веранде – Сталин, Черчилль, Молотов, Иден и два переводчика. Они любуются стоящими на рейде кораблями.

– Все-таки ничего красивее кораблей на этом свете нет, – попыхивая сигарой, заметил Черчилль. – Наверное, я никогда не был так счастлив, как в те времена, когда был военно-морским министром.

– Вы имеете в виду четырехлетний период перед Первой мировой войной или неполный год с начала Второй? – так же меланхолично попыхивая трубкой, уточнил Сталин.

– Однако, – поперхнулся дымом Черчилль. – Вы хорошо осведомлены.

– Кто же не знает биографии такого политического деятеля, как Уинстон Черчилль?! – подсластил приготовленную пилюлю Сталин.

– От имени правительства его величества я хотел бы еще и еще раз принести вам поздравления по случаю грандиозных побед русского оружия, – сменил тему Черчилль.

– Спасибо, – коротко кивнул Сталин. – Мы просто выполняем свой долг… И свои обещания, – после паузы добавил он.

– Но в связи с такими высокими темпами наступления у вас наверняка возникли проблемы, – как бы между прочим бросил Черчилль.

– Наступления без проблем не бывает, – мгновенно насторожился Сталин.

– Одну из них мы смогли бы помочь решить.

– Только одну? – усмехнулся Сталин.

– Одной головной болью меньше – это не так уж плохо… Я говорю о пленных, – уточнил Черчилль.

– А что вас, собственно, беспокоит?

– По нашим данным, Красная Армия освободила десять лагерей, в которых находится более пятидесяти тысяч английских солдат и офицеров. Мы хотели бы как можно скорее вернуть их на Родину.

– Законное желание. Матери хотят обнять своих сыновей, жены – мужей, дети – отцов… Товарищ Молотов, – обернулся Сталин к наркому иностранных дел, – а наши матери хотят обнять своих сыновей? Кажется, вы получили по этому поводу немало писем?

– Десятки тысяч, товарищ Сталин. Многие из них опубликованы в газетах, – развернул папку Молотов. – Люди возмущаются, требуют, негодуют.

– Вот видите, господин Черчилль, наши желания совпадают: мы тоже хотели бы как можно скорее вернуть наших пленных, находящихся в ваших руках.

– Одиннадцать тысяч мы отправили на «Скифии». Скоро снарядим еще один пароход. Но немцы все еще держат подводные лодки в Северном море, и нам не хотелось бы подвергать новым испытаниям людей, прошедших муки немецкого плена.

– Вы же были первым лордом адмиралтейства и лучше меня знаете, что при хорошем охранении ни одна лодка к конвою и близко не сунется, – прищурился Сталин. – Да и сколько их нужно, этих пароходов?

И тут Черчилль попался! Сталин не знал точной цифры количества пленных и запустил, если так можно выразиться, пробный шар.

– Пароходов? – вскинул брови Черчилль. – Таких, как «Скифия», не меньше десяти. А это – целая флотилия.

– Значит, у вас сто тысяч наших пленных? – победоносно уточнил Сталин.

Иден досадливо прикусил губу. А Черчилль, поняв, что проиграл, молча кивнул. 

– Ну что ж, – раскурил погасшую было трубку Сталин. – Об освобожденных из плена англичанах вы можете не беспокоиться. В пунктах сосредоточения им будут созданы самые благоприятные условия. А как только позволит обстановка на фронтах, мы переправим их на Родину. Что же касается русских пленных, то я надеюсь, вы позаботитесь о том, чтобы они были как можно скорее отправлены домой. Мне кажется, вам не стоит столь пристально заниматься теми, кто воевал на стороне немцев. С ними разберутся дома! – жестко закончил он.

– О’кэй, – кивнул Черчилль.

Этим коротким «о’кэй» была дана зеленая улица для подписания двухсторонних соглашений между Англией и Советским Союзом, а также между США и СССР. Англо-советское соглашение подписали Иден и Молотов, а американо-советское – генерал-майор Джон Дин и генерал-лейтенант Грызлов. Одновременно все три стороны договорились держать эти соглашения в секрете. А Сталин прямо сказал, что их не следует включать в официальные отчеты. Англичане пошли еще дальше – они категорически возражали против регистрации этих соглашений в ООН.

Вот так в обстановке строжайшей секретности готовилась к отправке из Англии очередная партия русских военнопленных.