Багдадская встреча. Миссис Макгинти с жизнью рассталась. После похорон - [19]
Их распределили по комнатам. Виктория помогла миссис Клиппс с туалетом и оставила ее в халате отдыхать до ужина на кровати поверх покрывала. А сама ушла к себе, тоже легла и закрыла глаза, радуясь, что больше не Видит вздымающегося и проваливающегося пола.
Через час она проснулась совершенно здоровая и бодрая и пошла помогать миссис Клиппс. Вскоре новая старшая стюардесса еще более командирским тоном, чем давешняя, объявила пассажирам, что сейчас их на машинах повезут ужинать. Когда ужин кончился, миссис Клиппс разговорилась кое с кем из спутников. А к Виктории прилепился господин в пестро-клетчатом костюме и долго, с подробностями, объяснял ей, как делают карандаши. Потом их доставили на ночевку обратно в гостиницу, строго предупредив, чтобы были готовы к выезду завтра в 5.30 утра.
— Мы же совсем не видели Триполитанию, — вздохнула Виктория. — Самолетом всегда так?
— Я бы сказала, что да, как правило. Подымают утром безбожно рано, чистый садизм, а после этого вполне могут продержать на аэродроме час-другой. Помню, в Риме один раз нас подняли в три тридцать. Завтрак в ресторане в четыре ноль-ноль. А потом в аэропорте просидели до восьми. Но главное все-таки, что доставляют прямо до места без пересадок и всяких дурацких проволочек.
«И очень жалко, что без проволочек», — подумала Виктория. Она ведь хотела повидать мир.
— Представляете себе, милочка? — оживляясь, продолжала миссис Клиппс. — Этот интересный мужчина, знаете, англичанин? С которым все так носятся. Я ведь выяснила, кто он. Это — сэр Руперт Крофтон Ли, знаменитый путешественник. Вы о нем, конечно, слыхали.
Да, Виктория вспомнила. Она видела его фотографии в газетах примерно полгода назад. Сэр Руперт — главный специалист по Внутреннему Китаю[61]. Один из немногих на Земле людей, которые побывали в Тибете и посетили Лхасу[62]. Он пересек неисследованные районы Курдистана[63] и Малой Азии[64]. Его книги расходятся огромными тиражами, потому что они остроумно и живо написаны. Если сэр Руперт и не брезгует некоторой саморекламой, то он имеет на то все основания. Все, что он утверждает, доказывается фактами. И одеяние это своеобразное, плащ с капюшоном и широкополая шляпа, писали, что это он сам себе придумал.
— Правда ведь, как интересно? — настаивала миссис Клиппс с восторгом заядлой охотницы за знаменитостями.
Виктория, подтыкавшая одеяло вокруг ее возлежащей фигуры, поддакнула, но про себя подумала, что книги сэра Руперта ей лично нравятся больше, чем он сам. Он, на ее взгляд, типичный воображала, как говорят дети.
Вылетели, вопреки ожиданиям, точно в назначенное время. Тучи развеялись, солнце сияло. Но все-таки Виктории было обидно, что она почти не повидала Триполитанию. Одно утешение, что в Каир прилетали в полдень, а дальше в Багдад вылет назначен только на следующее утро, так что можно будет хотя бы полдня посвятить осмотру Египта.
Летели над морем, но облака скоро скрыли от глаз воду, Виктория откинулась на спинку кресла и зевнула. Сэр Руперт в кресле перед нею уже спал. Голова его свесилась на грудь и кивала, капюшон съехал. Виктория не без злорадства заметила, что у него на шее зреет маленький фурункул. Почему это обстоятельство ее обрадовало, трудно сказать, — наверно, потому, что оно словно бы делало великого человека более человечным и ранимым, подверженным, как и прочие смертные, мелким уязвлениям плоти. Приходилось, однако, признать, что сэр Руперт держался с олимпийской недоступностью и на окружающих не обращал внимания.
«Подумаешь, кто он такой?» — обиженно думала Виктория. Ответ напрашивался. Он — сэр Руперт Крофтон Ли, мировая знаменитость. А она — Виктория Джонс, посредственная стенографистка-машинистка, девушка, не имеющая значения.
В Каире Виктория и миссис Клиппс пообедали, после чего миссис Клиппс объявила о своем намерении лечь поспать часов до шести и спросила, не хочет ли Виктория тем временем съездить посмотреть пирамиды?
— Я договорилась насчет автомобиля для вас, мисс Джонс, потому что вы же не можете, я знаю, по правилам вашего казначейства, обменять здесь даже небольшую сумму.
Виктория, которой так или иначе обменивать было нечего, была растрогана и выразила ей горячую благодарность.
— Да что вы, пустяки, — сказала миссис Клиппс. — Вы так ко мне внимательны. А с долларами путешествуешь безо всяких проблем. Миссис Китчин, — та, что с двумя миленькими деточками, — тоже непременно хочет съездить к пирамидам, и я ей предложила взять вас, если вы не против.
Виктории было совершенно все равно с кем, лишь бы поехать. Посмотреть мир.
— Ну и чудесно, тогда ступайте.
В результате Виктория побывала у пирамид и получила положенное удовольствие, которого, впрочем, могло быть и больше, если бы не деточки миссис Китчин. Вообще-то Виктория к детям относилась хорошо, но в экскурсиях с ними много неудобства. В конце концов, младшенькая совсем раскапризничалась, и пришлось возвратиться раньше, чем предполагалось.
Виктория, зевая, растянулась на кровати. Хорошо бы задержаться в Каире, скажем, на неделю. Покататься бы на пароходе по Нилу. «А деньги где ты на это возьмешь, моя милая?» — язвительно спросила она себя. Уже и то чудо, что она бесплатно летит в Багдад.
