Баффер - [76]

После ряда странных происшествий сложилась традиция «нефтяного перемирия», то есть за тем, кто посягал на трубы, нефтеперегонные заводы или хотя бы заправки, гоняться начинали все. Маги, военные, власти, простые граждане-зауряды – без горючки жить не хотел никто. С другой стороны, от «нефтяников» требовали равного отношения ко всем и четкой координации цен, без грабительского завышения. Хотя цены все равно где-то были больше, где-то меньше.

Я поневоле мотался по стране, говорил с людьми, наблюдал. Иногда, очень редко, вмешивался.

Гражданской войны не намечалось. Даже больших потасовок с применением тяжелой магии и систем залпового огня было всего ничего. Где-то возникали магические гильдии, по всем законам развития подобных групп быстро скатывающиеся к борьбе за власть и ресурсы, после чего распадающиеся. Где-то былые и новые лидеры выстраивали рабочие схемы, включая в них магов. Где-то вообще не осталось людей, только развалины, светящиеся желтым светом для моего взгляда.

Ходили слухи о первом друидском лесу. Ходили слухи о появлении гномов. Ходили слухи о демонах, зомби и привидениях – в их правдивости я убедился. Один раз не успел сбежать, пришлось сидеть на дереве, благословляя данную полетом прыгучесть и старательно выцеливая своим стареньким «макаровым» головы стоящих внизу тварей. Не знаю, что это было, но напоминало поднятое кладбище. Штаны жалко, пришлось выбросить. Ничуть не стыжусь – после прыжка оказаться прямо в толпе готовых сожрать тебя тварей – это весьма волнительное переживание. Хорошо хоть процедуру перехода я продумал до того, как попал в такую ситуацию. Плохо, что твари были достаточно разумны, чтобы шагнуть за мной во врата. Так и сидел, отстреливаясь, пока не восстановилось заклинание прыжка. Прыгать куда-то, не имея одного «прыжка» в запасе, я себе настрого запретил.

С другой стороны, жизнь не казалась беспросветным кошмаром. В городе люди хоть и не сыто, но жили, работали, к чему-то готовились, о чем-то мечтали.

Прошел увеличенный призыв, мобилизацию не объявили, но войска усилили.

Кафешек меньше стало, все-таки трудности с продуктами, да и электроэнергия тоже почему-то не всегда была, но вот уж о чем я не жалел, так это о бесчисленных пафосных забегаловках.

Война не война, мир не мир – неопределенность. Все понимали, что вот-вот, сейчас, в любой момент, может начаться… и всем до чертиков не хотелось.

Мне тоже.

Поэтому старательно, каждый день, прыгал.

Сейчас я уже вполне мог прочувствовать достаточно большой участок или объект, кажется, постепенно удавалось снизить остроту ощущений и количество поступающей информации. Вроде бы уже мог, или мне так казалось, определить, что именно Эта Хрень будет считать «игровой зоной», во всяком случае, я спокойно при желании ощущал пустой хутор и лес вокруг. Но все равно рисковать выжечь себе мозги чересчур сильным пониманием «зоны» я не хотел и не собирался.

Вопрос с осознанием слишком больших зон решился очень просто – внешние признаки! Понятно, что если я в большом доме, то зона, скорее всего, будет «большой дом». Если встать на крыльце, то уже сложнее – может быть дом, может вся улица, а может и весь город. Если прыгнуть с проезжей части трассы «Дон», не так далеко от моего хутора проходящей, то кидает все больше на юго-восток, вплоть до Каспия, а если с обочины той же трассы – закидывает куда угодно. Думаю, что если подобраться к нефтегазопроводу, то можно и в Европу махнуть, правда, по моим расчетам, с вероятностью один к пяти. Прыжок – штука коварная, никогда не знаешь, куда занесет.

Но сегодня я планировал простое перемещение, а значит – поле. Заснеженное поле, очищенный участок чернозема. Воронежская или Курская область должна получиться.

Ноут закрыть и положить в сундук, выменянный у старухи в деревне. Вещь! Тяжеленный, окованный железными полосами, на внутренней стороне крышки всякие наклеечки, в том числе и дореволюционные. Если свернуться, то на нем спать можно! Я проверял.

Ну и на замок закрывается. Ноут, конечно, невидимый, но все равно, если каждый день уходишь, не зная, когда вернешься, то надо самое ценное прибрать. Мало ли?

Снег во дворе я не чистил. Он мне не мешал, я просто не проваливался в него больше, чем на два-три сантиметра, каким бы рыхлым и глубоким он ни был. «Полет» на мне постоянно, как и все эффекты «малого набора», так что даже с коромыслом на плечах хожу, аки Леголас. Очень удобно, и не поскользнешься, нога до льда просто не достает.

В деревне дымились несколько труб, топили с утра.

Для возрождения села потребовался катаклизм планетарных масштабов. Родня повезла сюда кто детей, кто жен – тут и картошка по подвалам, зерно, рядом лес, как кажется городским – набитый едой.

Но это конкретное село, а точнее оба сельских поселения бывшего колхоза процветали за счет разобранного по домам стада. Что там вышло, кто сгорел, кого разорил хитрый председатель – не знаю, но были у селян коровы, нетипично много, по нынешним временам, и корма для них готовились, и сад колхозный, вроде бы убыточный, давал жизнь небольшому производству. Плюс земля, все так же плодородная и не слишком отравленная «прогрессивными методами обработки». Раньше неплохо жили, теперь и вовсе роскошно. Председатель и сам понимал, что слишком роскошно, и уже дважды Иван Степаныч начинал разговоры о том, что порядок должен быть, что вместе всегда были, и родня нам председатель… Я кивал, но молча.