Бацилла искренности - [3]
Кораблев вытряхивает на стол смятые кредитки. Зодиаков, поблескивая глазами, открывает свои карты…
— Банк…
— Дамбле… Четыре сбоку, ваших нет…
— Везет Роберту Робертовичу…
3. Освобожденная бацилла
Зодиаков прячет деньги. Кораблев лезет в боковой карман. Но рука его останавливается в воздухе. Увлажненные глаза как бы выпирают из узеньких щелочек и приобретают осмысленное выражение. Лицо странно вытягивается, и если подойти вплотную, то можно заметить странное явление. Налитое кровью, опухшее лицо алкоголика светится странным голубоватым отсветом и принимает трогательно умиротворенное выражение. Но за карточным столом не слишком светло, и никто не следит за Кораблевым, пока он вдруг не бросает карты, дергаясь, как гальванизируемая лягушка.
— Баста…
— Карта к вам…
— Баста. Не стану играть…
Все оборачиваются к Кораблеву. Он сидит за столом, ероша волосы, и говорит мечтательно и грустно:
— До чего дошел… Весь спиртом намок… Ни одной мысли толковой нет… А ведь был студент… В пятом году за политику сидел. «Бедные люди» читал, плакал…
Хозяин дома ежится и осторожно вставляет слова…
— Егор Егорыч… Карта к…
Но Кораблев вдруг ударяет кулаком по столу и говорит тихо и сердито:
— К черту… Не стану с вами играть, мясо тушеное…
Затем, если проследить внимательно за Кораблевым, ясно, что глаза его снова уходят в щелки и подергиваются влагой, лицо медленно краснеет, голубой отсвет постепенно пропадает, и теперь он говорит больше по инерции…
— Не стану…
Между тем, за игорным столом волнение:
— Прямо анекдот….
— Держите себя в рамках…
Кораблев тихо хихикает, язык еле ворочается, с трудом выговаривая слова:
— Хе-хе… Так о чем я… Ну-ка, дайте… карточку… Хозяюшка, как насчет того, чтобы червячка… Банк…
Гости облегченно вздыхают. Зодиаков сдает карты и выжидательно смотрит на Берга. И вдруг сухое личико Берга странно разглаживается, глаза смотрят растерянно вокруг, в карты, на игроков и на Зодиакова.
— Ваша рука… товарищ…
Странный голубой отблеск, который едва можно различить, падает на лицо Берга. Лысый человек смущенно трет лысину и растерянно говорит…
— Товарищ… Почему-то сегодня это слово режет слух…
Зодиаков как бы усмехается:
— Почему же при ваших убеждениях…
Берг щурится и говорит, отодвигая карты:
— Какие убеждения!.. Марксизм. Одно самолюбие… Лукавство… Подсиживание… Влияние… Ложь от слова и до слова… Вы в самом деле думаете… меньшевик… убеждения… Уверточки, уловки, постольку, поскольку… лояльность… Ах, господа…
Три игрока смотрят на лысого человечка. Адда Бенедиктовна недовольно:
— Ну что это в самом деле… То Кораблев, то вы… Какое нам дело!
— При чем тут политика?.. Что за интимность…
Берг потирает сухие маленькие ручки и хитро глядит, как бы не видя:
— Лояльность… Да. Редиска я, вот кто… Редиска… Снаружи красен, а внутри…
Но голубой отблеск гаснет и растворяется в восковом обычном цвете его лица.
Язык нетвердо выговаривает слова, затем Берг бледнеет, закусывает губу и смеется неестественным, взвизгивающим смешком.
— А ведь я шутник, знаете… Дай, думаю, подшучу… А вы всерьез… Я шутник… Еще в подполье, бывало… Так-то… Мы — старые марксисты, ученики Маркса и Энгельса…
Но никто не глядит на Берга. Теперь Зодиаков роняет карты и несколько мгновений сидит, закрыв лицо руками. Когда он отнимает руки, глаза его как бы угасают, и неясный голубой отсвет меняет выражение лица. Он встает и говорит твердо:
— Кончил игру.
Гражданин Клеенкер произносит тихим шипящим голосом:
— Знаете, это не модель… И в тот раз обыграли и ушли, и теперь.
— Господа!.. Я всем верну…
— То есть как это верну?!
— Это почему же?
Зодиаков складывает руки крестом на груди. Губы его как бы непроизвольно шевелятся, но слова звучат на всю комнату:
— Потому что я нечисто играл. Да что вы, слепые, что ли… Четвертую накладку делаю, а вы не видите…
Пауза длится не больше секунды. Затем все с грохотом и воплями наваливаются на Зодиакова. Стол опрокидывается, карты веером разлетаются по комнате. Все вместе вываливаются в коридор. Кулаки поднимаются над Зодиаковым, который вдруг кричит изменившимся голосом:
— Господа… Ничего подобного… Недораз…
4. Еще откровенности на рассвете
В комнате остаются Элла и Бэлла и Адда Бенедиктовна, которая истерически всхлипывает:
— Какой ужас… Я была уверена… Какая наглость… Жулит в карты, а потом издевается…
Первыми возвращаются Боб и Гиэнов.
— А здорово я его в ухо…
— Сознаюсь, в нем что-то демоническое…
Боб подбирает карты. Адда Бенедиктовна призывно стонет…
— Боб!.. Боб, ко мне!..
Боб поднимает голову от ковра и вытирает влажный от пота лоб. Теперь в нем происходит странная перемена. Он говорит холодно и равнодушно:
— Оставьте меня в покое.
Адда Бенедиктовна взмахивает руками:
— Что с вами?… Опомнитесь… Боб!..
Как раз в эту секунду входят возбужденные дракой Клеенкер и игроки. Боб поднимает руки кверху и восклицает:
— Клеенкер!.. Слушайте меня… Я вас оскорбил. Жестоко! Страшно! Клеенкер!
Пронзительный крик Адды Бенедиктовны:
— Не верь ему, не верь!
— Нет. Вы должны мне верить. Клеенкер! Выгоните меня вон. Я — любовник вашей жены.
Пауза. Адда Бенедиктовна падает в кресло. Клеенкер несколько мгновений стоит без движения, затем он кричит:
![Мёртвая зыбь](/storage/book-covers/8a/8afc1a144c46459b17c0e935609800712cb14a2d.jpg)
Роман «Мёртвая зыбь» воссоздаёт эпизоды героической борьбы советской разведки с монархической контрреволюционной организацией, действовавшей в 1921-1927 гг.
![Антология советского детектива-10. Компиляция. Книги 1-11](/storage/book-covers/a7/a7220c50fb62f89580c3ca0793ec9eedce6620c5.jpg)
Настоящий том содержит в себе произведения разных авторов посвящённые работе органов госбезопасности и разведки СССР в разное время исторической действительности. Содержание: 1. Аскольд Львович Шейкин: Резидент 2. Аскольд Львович Шейкин: Опрокинутый рейд 3. Аскольд Львович Шейкин: Испепеляющий ад 4. Лев Вениаминович Никулин: Золотая звезда 5. Лев Никулин: Мёртвая зыбь 6. Иван Васильевич Бодунов: Записки следователя 7. Евгений Рысс: Петр и Петр 8. Евгений Рысс: Шестеро вышли в путь 9.
![Тайна сейфа](/storage/book-covers/44/448239dc6441d405554fd82138efeccc3d9921e9.jpg)
Тайна сейфа (Продавцы тайн): Роман. Подг. текста. А. Шермана. — (Советская авантюрно-фантастическая проза 1920-х гг. Т. XIV). — Б. м.: Salamandra P.V.V., 2017. - 180 c. - (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. CXCVIII).В новом выпуске серии «Polaris» — не переиздававшийся с 1920-х гг. роман известного советского писателя Л. Никулина (1891–1967) «Тайна сейфа», известный также как «Продавцы тайн». В этом фан-тастическо-приключенческом романе-мистификации история международного авантюриста и шпиона, слуги многих господ, сплетается с головокружительными поисками воскресшей древнеегипетской принцессы, политический памфлет — с сатирическим изображением нравов московской богемы времен НЭПа, включая кафе имажинистов «Стойло Пегаса» и мистические кружки.
![Золотая звезда](/storage/book-covers/22/22a915b18ad0c7c1d530fb1415f76b8cc904df36.jpg)
События, описанные в повести «Золотая звезда», разворачиваются в Москве, в городе Плецке – на временно оккупированной немцами территории, и в глубоком советском тылу – городе Зауральске, где на заводе «Первое Мая» производятся артиллерийские снаряды огромной разрушительной силы.Летом 1942 года советский самолёт доставляет в немецкий тыл парашютиста, имеющего специальное задание командования. В это же время немецкая разведка направляет в наш тыл одного из самых опытных своих агентов...
![Госпиталь танков](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Полет валькирий](/build/oblozhka.dc6e36b8.jpg)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
![Гундяевщина](/storage/book-covers/a1/a1325901f4aa3d153c483bc1565eb9a57bcf9746.jpg)
Ангелов Андрей. Гундяевщина. Серия «Фарсократия». М.: Издательство «Deluxe», 2014. С. 28.Эпиграф«И вошёл Иисус в храм Божий и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей, и говорил им: написано, — дом Мой домом молитвы наречётся; а вы сделали его вертепом разбойников». Мф.21:12-13.+ краткая справка по книге из 2020 года.
![Письма с того света](/storage/book-covers/65/65f23f6f2170bcb3f2b68e1c5a1f02af55a5b5e2.jpg)
Каждый раз, когда острота социальной борьбы в Турции доходила до высокого напряжения, в турецкой литературе на первый план выдвигалась сатира. В периоды общественных потрясений сатира отбрасывала в сторону добродушную иронию и выступала в роли разоблачителя. Не случайно, что самыми действенными, влиятельными и популярными газетами и журналами в Турции всегда были сатирические, юмористические. В сатирических произведениях народ выражал свою ненависть, любовь и симпатию. Едкий смех Азиза Несина, его мастерство в построении сюжетной линии, умение находить смешное не в анекдотических ситуациях или каламбурах, а в самой жизни, наблюдательность и сочный язык завоевали ему славу лучшего юмориста и сатирика современной Турции.
![Факты о Москве](/storage/book-covers/55/55ab698e8bd83988c7ca53d996cc09c5cd9f14be.jpg)
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика. «Москва — это государство в центре России. Площадь = более 1000 ГА, население — 15 млн.» (с).
![О хомяках](/storage/book-covers/49/4956fbfa2b4b71aca5a72888a201829315aa03bd.jpg)
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«...если тебя (простите) трахают с твоего молчаливого согласия, то это не преступление, а соитие» (с).
![ЗАО «Рээфия»](/storage/book-covers/77/77f008b3d04b8a59e837c58d4732c68d0666a417.jpg)
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Народ готов терпеть всё, что угодно – лишь бы не было войны. То, что война давно идёт, никого не волнует, главное – видимость отсутствия» (с).