Бабушка с крылышками - [3]

Элиас обдумывал это третье но, а сам тем временем уже закрывал за собой ворота.

Положив яйцо в шапку, он во весь дух припустил домой. О футбольном мяче забыл, точно его и не было никогда! Элиаса занимало совсем другое: где дома самое подходящее место для яйца? Чем его укрыть? Каким будет цыплёнок, который, наверное, уже скоро вылупится? И чем его, цыплёнка, кормить?

Но самым каверзным был вопрос — не потребуют ли мама-принцесса и папа-придумщик игр, чтобы Элиас отнёс яйцо туда, где нашёл. От родителей этого вполне можно было ожидать. И Элиас решил ничего не говорить о находке своим несносным родителям…

Глава 3 С яйцом что-то происходит

— Привет! Ты уже вернулся? — Мама, открыв дверь, даже не заметила, что Элиас прячет что-то в шапке. Первым делом она посмотрела на его грязные ботинки. — Ну-ка быстренько переобувайся, а то нанесёшь грязи в комнаты. Папа придумал новую игру, так что можешь сейчас в неё поиграть. А я смотрю фильм о замке Карлштайн. Когда кассета закончится, приготовлю ужин.

Элиас снял ботинки, куртку. Потом, обождав, пока мама снова не усядется перед телевизором, он ушёл в свою комнату и запер за собой дверь. Элиасу было не до новой компьютерной игры. Он осторожно вынул яйцо из шапки и рассмотрел. Оно было тёмно-жёлтое, но, пожалуй, если смыть грязь, могло оказаться и светло-жёлтым.

Элиас сбегал в кухню за губкой для посуды и тщательно вытер яйцо. Ярко-жёлтое — вот какое оно на самом деле! Один конец у яйца тупой, другой заострённый. Элиас поднёс яйцо к уху и встряхнул, — внутри что-то тихонько брякнуло.

Куда же его положить? Элиас встал на стул и оглядел комнату. Хороший тайник получился бы на шкафу, но мама иногда вытирает там пыль. В гараже, среди машинок, яйцо всякий сразу увидит. А может, в корзинку с носками? Она стоит в углу рядом с тёплой батареей, цыплёнку будет уютно и мягко, ведь корзина доверху набита свёрнутыми носками и гольфами. Туда, в самую глубину надо положить яйцо — оно будет укрыто со всех сторон и не разобьётся.

Тут Элиас услышал, что во входной двери поворачивается ключ, — это папа! Мигом спрыгнув со стула, Элиас снял крышку с корзинки и зарыл яйцо в груде носков. Не видно! Мама, даже если откроет корзинку, ничего не заметит…

После ужина Элиасу хотелось поиграть в покер на арахисовые орешки, но позвонил кто-то из папиных коллег, и они так долго говорили по телефону, что времени на игры опять не осталось.

— Стоп! Лук-порей и суп-пюре, размазня плаксивая, чучело сопливое! Сыт по горло! — Элиас пробормотал ругалку тихим голосом — на всякий случай, чтобы не разучиться. И, натянув одеяло до подбородка, крепко заснул ещё до того, как мама пришла погасить в комнате свет.

И приснился Элиасу сон: яйцо треснуло, и из него вылупилась необычайно прекрасная, ярко-жёлтая птица. На лапах у неё были носки Элиаса. Она летала по комнате и пела таким тоненьким голоском, что Элиасу понадобилось сходить по-маленькому. Он встал, пошёл в туалет и вдруг сообразил, что всё ещё спит. И проснулся. Как раз вовремя — всё-таки успел добежать до туалета.

А когда вернулся в комнату, заметил, что в углу возле батареи что-то светится. Элиас испугался — подумал, там привидение, но тотчас спохватился: он же ни в какие привидения не верит. И уж тем более — в привидения, которые светятся! Наконец, собравшись с духом, Элиас подошёл ближе… Свет струился из корзинки для носков! Осторожно и медленно приподнял Элиас крышку — чудеса! Носки светились! Красные, синие, зелёные, полосатые, в крапинку, с пчёлкой Майей и даже новые с Бэтменом — все носки светились мягким, теплым светом. Но приглядевшись, Элиас разобрался, что свет исходил не от носков, а снизу, из глубины. Он просунул туда руку, потрогал — яйцо было тёплое, а светилось оно так, будто внутри скорлупы горела двадцативаттная лампочка. Ну как тут устоять? Элиас вытащил яйцо из корзинки. Внутри что-то тихонько побрякивало. Он поднял яйцо повыше и хорошенько рассмотрел. Почудилось ему или правда? Сквозь скорлупу просвечивали очертания птичьей головки и маленького крылышка.

Он бережно уложил яйцо в корзинку и лёг спать. На душе было хорошо. Угол комнаты озарял мягкий, ласковый свет, глаза Элиаса потихоньку закрылись, и, засыпая, он подумал, что уже скоро, может быть завтра, из яйца вылупится маленький птенчик. А он, Элиас, будет птенчика кормить, поить и во всём заменит ему птицу-маму.

Утром все проспали и поэтому очень спешили.

— Элиас, одевайся! Скорей, не то опоздаем в школу! — закричала мама из ванной; как всегда, она не могла сладить со своими волосами. Вьющиеся, длинные, как у принцессы, густые-прегустые и непослушные, их почти невозможно расчесать.

— Где моя голубая рубашка? Неужели нет ни одной чистой голубой рубашки? — закричал папа из спальни жалобным-прежалобным голосом, словно он вот-вот расплачется. Голубые рубашки — папины любимые, а в шкафу вечно их недостаёт.

— Возьми белую или серую, — крикнула мама и яростно провела щёткой по волосам, отчего раздался треск и волосы поднялись над её головой, точно веер. — Надо их обстричь, тогда кончится эта нервотрёпка, — пробормотала мама. — Элиас, ты собрался?