Бабочка - [25]

— Проверка связи. Компы… тьфу, аппараты информационной поддержки переведены в смешанный режим кластер с ведущим. Главный хост — навигатор Ма… пардон, транспорта 4-78. Мужчины, меня слышно? — зазвучал в ушах ехидный захаровский голос.

— Слышно, не то слово, — Артемьев осматривал двор в прицел. — Мих, хорош хохмить, не до шуток сейчас.

— Принято, кэп. Докладываю: во внутреннем периметре теплокровных биологических объектов не обнаружено, движения хладнокровных объектов тоже. На вашей стороне горизонт чист. Как там снаружи вообще?

— Юморист хренов. Дождь идёт, пасмурно. Мерзко, одним словом, сам не видишь что ли?

— Так мне оно видеть и не надо. Мне температуры и движение видеть надо. Вам главный шлюз открывать, или через ангар попрётесь?

— Через ангар. Как войдём, ты его прикрой и хотя бы один ствол в ту сторону поверни, чтобы к нам со спины никто не подобрался. Хотя отставить. Ствол сейчас поверни — хоть какое-то прикрытие будет.

— Принято.

Откуда-то сверху раздался звук работы подъёмных механизмов оружейных модулей. На крыше транспорта появились четыре турели с установленными на них пулемётами, два из которых сразу же повернулись в сторону ворот периметра, один взял на прицел дверь главного входа и ещё один — вход в ангар.

— Готово. Режим автоматический ставить?

— Не, не вариант. Смотри в оба, так оно надёжнее. Федю сажай рядом, пусть тоже смотрит.

— Принято. Всё чисто, можете выдвигаться. Дистанция до ворот ангара семьдесят пять метров, внутри движения не обнаружено.

Артемьев и Нимов преодолели расстояние до ангара одной длинной перебежкой. Уже на подходе к воротам в их рациях раздался приглушённый вой, затем глухой звук удара чего-то тяжёлого обо что-то металлическое и последовавшее за этим короткое, но весьма ёмкое ругательство Захарова.

— Миха, отчёт. — Артемьев прижался к стене и жестом показал Максу, чтобы тот занял позицию у входа в ангар. — Что за говно у вас там происходит?

— Лажа полная, босс. Спящая красавица проснулась. Жрать захотела, не иначе.

— Твою мать, вот только этого не хватало. Где она?

— Там же где и была, в грузовом. Дверь там крепкая, да и Федя говорит, что пока она спала, он на неё наручники нацепил. Вроде как вырваться не должна.

— Предусмотрительный он у нас. С чего бы ему наручники на неё цеплять понадобилось?

— Она, говорит, совсем белая стала, порыкивать начала, вот он и перестраховался.

— Ладно. Не до неё сейчас.

— Ты охренел? Что значит не до неё. Она тут у меня чуть ли не над ухом воет. А ну как вырвется. Кэп, может её того, этого?

— Ты погоди пока. Если дверь у вас там нормально закрыта, то не вырвется. С базой разберёмся, потом уже решим, что с ней делать. Обзор.

— В ангаре без изменений, по вашей стороне тоже. По противоположной и с боков всё чисто. Мля, что делать-то с ней?

— Мы заходим.

В ангаре было тихо, темно и пусто. В углу одиноко стоял старый погрузчик, а в середине противоположной воротам стены вырисовывался контур двери, ведущей на склад. В динамиках шлемов по-прежнему слышались звуки, как если бы кто-то бился головой в железную дверь. Артемьев приблизился к ангарной двери на десять метров, показал Максу остановиться и взял её на прицел.

— Внутри всё чисто. Кость, ну мне ж с камер видно, пусто там. Открывать?

— Миха, порядок есть порядок. Нимов тебе потом про немецкий орднунг лекцию прочитает. Открывай внутреннюю.

Дверь со скрежетом поползла вверх. Нервы напряглись у всех, даже у Захарова, который хоть и видел, что в коридоре никого нет, однако помнил, что на Аномальных ни в чём нельзя быть уверенным на сто процентов. Особенно, когда над ухом у тебя кто-то тоскливо воет. На пульте управления дверью зажглась зелёная лампочка. Дежурный свет за дверью сменился на полное освещение — База выходила из режима полуконсервации.

Проверка заняла час, в течение которого Артемьев извёл Захарова вопросами о местонахождении Машки и требованиями отчётов о ситуации на улице. Захаров вяло отругивался, что буде он заметит какие-либо изменения, то сразу же об этом своё нынешнее командование и оповестит. Сетовал он также на то, что у роли координатора имеется один существенный недостаток, а именно невозможность, в случае чего, помочь находящимся внутри товарищам и если вдруг их там кто-то начнёт кушать, то картиной этой будет нанесён непоправимый урон по его тонкой душевной организации. Под конец Захаров пожаловался, что катькин вой из грузового отсека его уже достал окончательно и сейчас он либо её пристрелит, либо застрелится сам. Макс, который тоже слышал эти тирады их координатора, уверил того, что как только они закончат с проверкой базы, он лично перетащит Катю в виварий, который, как к тому моменту выяснилось, вполне себе исправно функционировал, хотя и был пустым. Также он напомнил Артемьеву, что нервы подчинённых надо беречь, что мертвячьи голодные песни этому ну никак не способствуют, и что как не оттягивай визит на командный пункт, где наличествует мертвячка, но идти туда всё равно придётся. Артемьев тяжело вздохнул, спросил у небес, почему же он не подался в военные сталкеры, но согласился.

— Движение на командном, — с Захарова в один момент сдуло всё его утомление. — Симонова покинула кресло и переместилась в спальное помещение дежурного.