Бабник - [97]

– Как у тебя дела? – продолжала я.

– Замечательно. У нас обоих замечательно. Мы скучаем по тебе. И скучаем по Лондону.

– Не обманывай! Держу пари, что ты сидишь на солнышке и любуешься океаном.

Удивительно, как легко мне удавалось перебрасываться с Натали репликами, игнорируя ее несколько раз повторенное «мы». Что оно значило? Что Макс сейчас рядом с ней? Знает ли он, что Натали разговаривает со мной? У меня закружилась голова.

– Ничего подобного, честное слово. У нас тут гром и молния.

– Мне вас жалко. – Я отметила, что Натали опять сказала о себе во множественном числе. – Что у вас новенького?

– Вообще-то, я позвонила, чтобы узнать, как ты, и еще я хочу внести кое-какие изменения в интервью, которое мы с тобой подготовили.

– А, конечно. Вчера я разговаривала с редактором, они используют твое интервью в январе как тему номера. Правда, здорово?

– Повтори мне, как называется этот журнал?

– «Сливки». Подожди минутку, я только возьму ручку.

Я могла бы держать пари, что она позвонила насчет этого интервью. Наверное, она выдумала несколько льстивых комплиментов, которые якобы сделал ей Ричард, или несколько историй, доказывающих его склонность к женскому полу, и хотела теперь вставить это в статью. Наконец я нашла старый конверт, чтобы записать все это.

– Готова. Диктуй, – сказала я. – Но говори медленно, потому что я не умею стенографировать.

– Сейчас. – Казалось, Натали душил смех. – Понимаешь, я хочу, чтобы ты добавила кое-что о нас с Максом.

Я проглотила комок в горле. Неужели она узнала о нас? Не мог же Макс все ей рассказать?

– Правда?

– Да. Можешь ты написать, что мы очень, очень счастливы?

– Очень, очень счастливы, – повторяла я, с болью в сердце записывая это.

– Потому что у нас будет ребенок.

Я перестала писать и закрыла глаза.

– Господи, это же замечательно, – сказала я, чувствуя, что умираю. – Поздравляю! Я так счастлива за вас! Когда это случится?

– В конце марта. Мне кажется, что это будет через тысячу лет.

– Но это же через несколько месяцев, ты, наверное, уже… Я хочу сказать, что было совсем незаметно.

– Я знаю. У меня и сейчас совсем крошечный животик. Мама сказала, что у нее было так же. Мы сказали ей, когда были в Испании, но она поклялась никому не говорить, пока не будет три месяца.

– Три месяца? – Я лихорадочно считала, но от волнения не могла сложить два и два. – Значит, ты уже была беременна, когда приехала сюда?

– Конечно. Знаешь, все эти женщины, которые рассказывают о своих утренних недомоганиях, по-моему, просто выдумывают. Меня только один раз чуть-чуть тошнило, и я ни разу не опоздала на съемки.

– Какое завидное трудолюбие, – сказала я. Я отсчитывала месяцы по пальцам в обратном направлении. – Значит, ты приехала в Лондон уже беременная, – тупо повторила я. Неожиданно я сама почувствовала тошноту.

– Ну да. Я совершенно точно вычислила ту ночь, когда забеременела. Это было в День независимости, четвертого июля. Макс достойно выполнил свой патриотический долг. – Натали неприлично хихикнула. – Так как, еще есть время, чтобы вставить это в интервью?

– Думаю, да. Я позвоню в редакцию.

Значит, все время, пока Макс флиртовал со мной, он знал. Вся эта чушь о том, что он никогда не видится со своими детьми, – к чему было говорить мне это?

– Я очень рада за вас обоих, – сказала я. – Макс, наверное, на седьмом небе от счастья. Передай ему мои поздравления.

– Он здесь, рядом со мной, ты можешь сама его поздравить.

Я слышала, как трубка перешла из рук в руки.

– Линди?

– Привет. Поздравляю тебя. Я очень рада за вас. – В моем голосе слышался лед.

– Мы оба очень счастливы! – воскликнул он. – Я стану папой!

– Уверена, что ты будешь замечательным отцом, – сказала я Максу.

– Спасибо, я буду очень стараться.

– И замечательным мужем, – добавила я.

– Я передаю трубку Натали, – сказал он. – Она прыгает тут вокруг меня.

– До свидания, Макс. Удачи тебе.

– Линди? Ты меня слышишь? – сказала Натали. – Как ты собираешься подать эту новость? Все наши газеты считают, что у меня не может быть детей. Мы тысячу лет старались завести ребенка. Я даже решила, что сама себя сглазила, когда говорила им, что бесплодна. Ты должна написать, что это настоящее чудо, иначе все решат, что мой ребенок из пробирки. Отнеси это за счет магических свойств лондонской водопроводной воды. Ох нет, я тебя знаю, ты напишешь, что я забеременела после того, как посидела на мокром автобусном сиденье!

Натали засмеялась и уронила трубку.

– Извини, – сказала она. – Макс меня бьет! Честно, ты даже не представляешь, что мне приходится терпеть от этого человека!

– Не представляю, – ответила я. – Бедняжка! Не понимаю, как ты это выдерживаешь?

– Я тоже. Бить бедную беззащитную беременную женщину! Он говорит, что хочет, чтобы ты написала в статье, что весь секрет в его потрясающей сперме.

– Я посмотрю, что я смогу сделать.

– Когда ты приедешь к нам в гости?

– Я не знаю. Может быть, после Рождества. Это удобно?

– Просто здорово! Может, к тому времени у меня уже будет настоящий живот. Но ты должна будешь приехать к нам на свадьбу. Мы наметили ее на июнь. У меня будет время, чтобы вернуть форму. Макс! Прекрати! Ты отдавишь кое-кому ногу этой подушкой!