Бабкина книга - [46]

И все же сельские свадьбы хороши. Ну, хотя бы тем, что если даже ты не приглашен, то тебе обязательно предоставляется возможность хоть немного побыть зрителем веселых народных традиций.

О подробностях первого дня свадьбы Ринку оповестила соседка: кто с кем пришел, кто как был одет, что было на столах и что дарили. Про второй день рассказал уже Феликс, успевший приобщиться к гулянью, и даже слопавший там котлету. Он красочно расписывал ведьме ряженых на воротах: цыганок-гадалок и медсестру, которая опасаясь, как бы молодых не заразили гриппом, "лечила" всех гостей в обязательном порядке, за что, конечно, получала вознаграждение. Кот даже прикинул количество вырученных на этом деле средств. Потом он попытался воспроизвести похабные частушки, распеваемые "цыганом" в вывернутом тулупе, с привязанной длинной морковкой на расстегнутой ширинке, но заметив, что Ринка не слушает, объявил:

- Скоро сватов валять в грязи будут. Пойдем, посмотрим?

- А пойдем! - согласилась ведьма, которую не столько интересовало зрелище, сколько возможность хоть одним глазком увидеть Алешку.

В то время как из празднично украшенного двора с надписью "Счастья молодым!", радугой выгнувшейся на воротах, разносился нестройный гул голосов, звон посуды, глухое цоканье чарок и редкие пьяные возгласы, на улице собрались соседи, те, что не попали в число приглашенных. Теперь они с любопытством наблюдали за действиями двух подвыпивших мужиков, которые, посмеиваясь, разгребали кучу глины у забора. Сделав углубление в середине, и соорудив по краю глиняный бордюрчик, они вылили внутрь пару ведер воды, и, оставшись довольными результатом, вернулись во двор. Вскоре послышался зычный голос тамады, гости зашумели, засмеялись, врубилась развеселая украинская песня, и толпа повалила на улицу. Представление начиналось.

Крепко сбитый паренек, ухмыляясь, притащил со двора алюминиевую тачку, и кивнул усатому мужчине, который оказался свекром, на импровизированный экипаж. Залихватски махнув рукой и крякнув, тот сел в тачку, цепляя длинными ногами землю, и парень, разогнавшись, вкатил его в мокрую глиняную кучу, вывалив в самый ее центр, чем вызвал радостный смех, свист и крики, которые мужественный свекор усугубил, улегшись на спину и крестообразно раскинув руки. Когда гогот начал стихать, он поднялся, вытер рукой забрызганное лицо, сделав его еще живописнее, и стал подзывать жену, безуспешно пытавшуюся спрятаться в толпе.

Пока довольные гости отлавливали свекровь, Ринка отыскала глазами Алешку. Он был одет в новый черный костюм и лакированные туфли, и сам напоминал жениха. Рядом с ним пристроилась Татьяна, миловидная девушка, с блестящими карими глазами, судя по надписи на ленте - свидетельница. В тот момент, когда накатавшуюся вдоволь свекровь аккуратно высадили на край глиняной лужи, Татьяна звонко рассмеялась, задрав подбородок кверху, тряхнула русыми кудрями, а после схватила Алешу под локоток и, словно не в силах сдержать рвущийся наружу смех, уткнулась головой в его плечо.

Ринка фыркнула и осуждающе уставилась на парня, который, впрочем, вел себя корректно, рук не распускал, правда, и не отбивался. Если бы он как-то проявил свою симпатию, Ринка тут же забыла бы о нем и никогда больше не вспоминала, но он, казалось, был поглощен валянием в грязи, и свидетельницу просто не замечал. Желая поближе рассмотреть подробности возможной измены, Дарина пробралась к нему за спину и увидела, что проворная Танька успела вцепиться в парня обеими руками, а ее подбородок теперь по-свойски располагается у него плече, и, судя по ямочкам на Танькиных розовых щечках, чувствует себя вполне удобно.

В душе у Ринки вспыхнул огонек недовольства. Чего это она к нему пристает? Человек стоит себе спокойно, даже не приобнимет, а эта вертихвостка на шею ему вешается, а ему может Ринка нравится, зря, что ли, он ее до дому провожал? Как бы эту кошку отвадить? Мозг ведьмы напряженно заработал.

Пока Ринка была занята наблюдением, в глиняной куче успели побывать и тесть с тещей, которые предусмотрительно надели старую одежду и поэтому грязная купальня их нисколько не расстроила. На этом экзекуция должна была закончиться и закрепиться выпивкой и танцами, но вдруг веселый круглолицый тамада, раздвинув в улыбке полные красные губы, задорно рявкнул:

- Валять свидетелей!

Толпа, до сих пор обходившаяся в этом деле родителями жениха и невесты, на секунду замерла, переваривая предложение, а потом радостно взревела. Упирающуюся Татьяну за руки потащили к измазанной тачке, причем никому в голову не пришло заступиться, наоборот, еще и подталкивали, радуясь про себя, что они на этом мероприятии должности не имеют. Она вырывалась, объясняя, что со свидетелями так не поступают, упиралась, и поэтому в тачку ее сажать передумали, а просто, подняв кучкой добровольцев в воздух, усадили в середину глиняного замеса. Радостные гости отметили это кровожадным смехом. Раздосадованная девушка в запале хлопнула ладонью по коричневой жиже, и та разлеталась во все стороны, обрызгав и ее саму, и инициаторов, устроивших такую подлянку.