Азовское сидение. Героическая оборона Азова в 1637-1642 г - [64]

Ничего не вышло. Ни Ждан Кондырев, ни князь Семен Пожарский не представляли, с кем они связались.

Выяснилось внезапно, что для морского похода потребно 200 стругов, а их всего налицо 30. И тут же пришли известия, что крымчаки большими силами уже подходят к Азову. Казаки сразу же заговорили: «Мы в море пойдем, а эти нам городки разорят…». Потом вроде бы согласились идти в море, но не хотели брать с собой Ждана Кондырева и даже царю объяснительную написали: «потому, государь, что он жил при твоей государьской светлости и человек он нежный, а нашие, государь, нужи и морских походов и пешие службы ему будет не терпеть». И дальше долго расписывали все трудности морских походов, к которым оный Ждан непривычен.

А потом собрали круг и стали подбивать всех пришедших идти именно на Азов…

Атаман Осип Петров им внушал, что нет на то царской воли, да в Константинополе еще и русские посланники сидят, вроде как заложники у турок. Круг казачий Осипа Петрова не слушал. Казаки громогласно требовали идти на Азов, потому что им от азовцев впредь на Дону жизни не будет.

Послали они от своего круга людей к князю Пожарскому, чтоб с войском на Азов шел. Князь Пожарский ответил твердо, что Государь запретил ему против турок воевать. Но стрельцы астраханские презрели и княжескую и царскую волю (известно, кого в Астрахань на службу посылали) и объявили, что идут совокупно с казаками на Азов. 700 человек их присоединились к казачьему кругу. И еще на Азов согласились с великой охотой идти стрельцы терские, гребенские казаки и черкесы с татарами, которых привел на Дон с Гребня по царскому указу князь Муцал Сенчелевич Черкасский. Таковых гребенских людей оказалось 1200.

Здесь же разделились они все на два отряда. Войсковой атаман, уступая воле казачьей, рассадил своих казаков по стругам, взял с собой многочисленный наброд из вольных, пришедших с Жданом Кондыревым, и двинулся на Азов Доном. А конные донцы, гребенцы, стрельцы, черкесы и татары поспешили следом за ним левым берегом Дона.

Все это случилось стремительно. 18 июня, через два дня после прихода войска князя Пожарского, начался поход. Чего они надеялись в только что отстроенном Азове найти, какие богатства, непонятно. Жителей там почти не было, один гарнизон стоял…

Рано утром, на заре, явились они внезапно под азовскими стенами и ворвались в земляной город — Тапрак-Кале. Но турецкая артиллерия с каменных стен ударила и смела вошедших за вал и ров.

Но волна казачья, отхлынув от азовских стен, покатилась дальше, обтекая город. В заливе стояли турецкие корабли, прибывшие с припасами. Команды их, как только услышали внезапную пушечную пальбу, перепугались, решили на Крым уходить. Казачьи струги, проскользнув мимо Азова, бросились за кораблями вдогонку, настигли, три корабля потопили, а два захватили. Сопротивления не встретили. Турки корабли побрасали и на легких сандалах удрали в сторону Керчи, а брошенные ими на кораблях греки отбиваться и не пробовали.

Те же казаки и стрельцы, что шли на Азов левым берегом, отбитые от городских стен, обрушились на охраняющих город татар, порубили их и разогнали.

25 июня вернулись казаки на стругах в черкасский городок, подогнали два захваченных корабля, а на кораблях 36 пушек и 5 захваченных знамен, а помимо того, запас — пшеница, просо, вина разные, и корабельная оснастка — паруса, якоря, канаты.

Еще под Азовом, погромив татар, узнали, что кочует неподалеку, на речке Ее ушедший из-под Астрахани изменник Шатемир мурза Юсупов с улусом своим. Срочно известили о том князя Пожарского, и тому — деваться некуда — пришлось с верными своими людьми ушедшее на Азов войско догонять и изменника Шатемира вместе преследовать.

Шатемиров улус по летней жаре неспешно брел к Кубани. 2000 телег скрипели на всю степь. Тут татар и накрыли. Порубили несчетно и добычу взяли громадную — 7000 пленных обоего пола, 6000 голов рогатого скота и 2000 овец. Овцы во время казачьего нападения в великом страхе рассеялись по всей степи, оттого их так мало и захватили.

Дальше прямо на поле боя без опаски стали добычу дуванить. Тут казаки и князь Муцал Черкасский переругались с князем Пожарским. Пожарскому ничего из добычи давать не хотели и в запальчивости даже стреляли в Пожарского из ружья два раза.

«Усталые, но довольные» вернулись войска обратно под Черкасск. Донцы с астраханцы с Пожарским переправились на правый берег, а князь Черкасский с гребенцами, черкесами и татарами остался на левом. Стояли беззаботно, о новых сражениях пока не помышляли.

А в это время татарский нураддин — третье лицо в Крымском ханстве после самого хана и ка лги — переправился с 7000 всадников через Керченский пролив и спешил на помощь Азову. Подойдя к Азову, нураддин убедился, что город цел, а нападавшие, по сведениям азовской разведки, разделились и стоят оплошно у Черкасского городка по обоим берегам Дона.

Нураддин Некорей (так назвали его казаки в отписке, а по другим грамотам выходит, что звали его Газы-Гирей) присоединил к своему войску азовских жителей Мустафы бея и темрюцких черкас, да до этого по дороге к Азову пристали к нему некоторые ногайцы. Всего набралось тысяч до десяти.