Азовское сидение. Героическая оборона Азова в 1637-1642 г - [54]
По версии астраханского сына боярского Острикова, которую приводит Н. А. Мининков, казаки соглашались на «почетную (по более поздним понятиям) капитуляцию», хотели уйти из города «з женами, з детьми, и з животы»[32]. Турки же предлагали уходить «без ружей, и без жен, и без детей».
Возможно, инициатива уйти из города принадлежала той части казаков, которая, как мы помним, не возлагала на этот город больших надежд и готова была отдать его либо царю, либо султану. Последний трехдневный штурм, измотавший казаков бессонницей, конечно же, прибавил этой группе сторонников. Но турки, все еще уверенные в успехе осады, поставили невыполнимые условия — уходить без жен и без детей, пешими степью и без оружия. Как сообщали русские послы в Крыму, казаки «у царя (хана — А. В.) и у турских людей прошаютца, вольно Азов отдают, и турские де люди заупрямились, казаков выпускать не хотят, а начаютца взяти их вскоре»[33].
Турецкие условия привели к тому, что казаки заявили: Войско решило «Азова не отдавать и помереть всем заодно». Одновременно турок предупредили относительно будущих штурмов — если «будет де им сидеть в Азове не в мочь, и они де… наставят в городе под стенами бочки с зельем, и те бочки запалят и городовые де стены взорвут, хотя де их, донских казаков, и побьет, а живы де им не дадутца»[34].
Как мы видим и увидим еще, и турецкие и донские источники не пишут или очень мало пишут о поражениях, зато много пишут о победах. В «поэтической повести», возносящей героизм осажденных, которые только и говорят о «славе вечной», просто неуместно было писать о переговорах с иным содержанием. Челеби же вообще ни о каких переговорах не пишет. Для него переговоры с казаками, видимо, были тем же, чем являются в современном мире переговоры с террористами, удерживающими заложников.
После переговоров, как пишут казаки, «полегче нам стало, приступов больше не было». Начался новый этап осады и пошли события, которые датировать гораздо труднее.
Челеби, например, рассказав о трехдневном штурме и о последующих шести днях земляных работ, переходит к описанию случая, который не датирует: «Однажды четыре тысячи воинственных, храбрых как быки, казаков пришли по реке Дон на сорока фыркатах, чтобы оказать подмогу крепости Азов. Тогда силиетровский вали Кенан-паша двинул по реке на эти суда газиев мусульман своего войска, которые стояли наготове в засаде вместе с пушками бал-емез. Всех их раненых они потопили и уничтожили, а тех, которые выбрались на берег, думая: „Ну, вот я и спасен!“ — они забрали в плен, связанных и сокрушенных. Все войско захватило большую добычу. Тогда глашатаи принялись кричать: „Добыча — мусульманским газиям!“.
В ту ночь все газии были счастливы; совершив полное омовение, они до утра оживляли (своим весельем) ночь».
В комментариях к тексту Челеби читаем, что в переводе Хаммера говорится о тысяче убитых казаков.
Интересно, что встретил казаков не капудан Сиявуш-паша, спрятавший свои суда в рукавах реки, а войска силистрийского паши, и огонь велся из тяжелых осадных орудий, то есть с берега. Следовательно, сражения на воде между судами не было, был огонь из засады, после чего турки добили и утопили раненых и связали уцелевших, выплывших на берег с разбитых ядрами стругов. О том, что были разбиты и потоплены все казачьи струги, не говорится, да этого, наверняка, и не было. Накрыть с берега реки огнем растянувшийся караван в сорок судов невозможно. Видимо, был расстрелян лишь авангард этой флотилии, а остальные отступили.
Казаки об этой попытке прорыва к ним помощи на судах ничего не пишут. Но по времени — примерно, вторая половина июля — к Азову должна была подойти помощь из верхних донских городков.
Интересно, что казаков встретили в засаде войска Кенан-паши, занимавшие окопы к западу от Азова у пригорода Коротояк. Выходит, что казачьи «фыркаты» подходили к Азову со стороны моря. Вряд ли это были запорожцы (хотя образ «храбрых как быки» казаков напоминает почему-то именно их, толстошеих, с бритыми головами), в источниках нет и намеков на попытку помощи запорожцев Азову извне. Скорее это казаки-верховцы выбрались в море окружным путем (может быть, по Миусу), а оттуда, с неожиданной стороны, пытались прорваться к Азову. Неудача, как показало будущее, их не остановила.
Челеби пишет, что казаки каждую ночь стали пробираться в крепость по пятьсот-шестьсот человек, «которые, раздевшись и погрузившись в воды реки Дон, (плыли), дыша с помощью взятой в рот камышинки. Таким образом они прибыли в крепость Азов, и она стала набираться свежих сил».
Так же подошедшие на помощь верховцы пытались подкрепить Азов снаряжением и оружием, «укладывая их на большие и малые бурдюки и пуская по течению реки Дон». Турки, наконец, догадались об этой уловке и устроили запруду, чтобы перехватывать подобные «посылки».
