Азовский - [15]

Сегодня Кешу слушают мало, многие заняты своими делами: Бесстрахов разговаривает с соседкой по парте, кто-то рисует или смотрит в окно, Катя задумалась, подперев щеку рукой, Гуля Конопко поправляет бинт на своей замотанной шее, а наши балбесы на задних партах весело ржут, жестикулируя руками. Им, как быку красную тряпку, только шепни заветное слово, вроде этого изнасилования несчастной Снежковой, так они целый день не смогут придти в себя. Так и будут крутиться до последних уроков, рассказывая друг другу на ухо всякие гадости. Они, наверное, вспоминают сейчас, как изнасиловали у нас дочек местного прокурора. Я, надо сказать, знаю историю эту почти что во всех подробностях. Эти толстые Прокуроровы дочки, неповоротливые, как откормленные поросята, одетые в одинаковые розовые платья из газа, сквозь которые просвечивали тугие белые лифчики, давно уже были на мушке у местной шпаны. Я не говорю – бандитов, бандиты тут ни пои чем, у бандитов навалом своих девчонок. Что в ресторане-поплавке, что летом на пляже. Бандиты люди благородные, и пачкаться, как местное жулье, конечно, не будут. Вот один такой местный жулик, по фамилии Башибулар, живший, как и две прокурорские хрюшки, в нашем дворе, и возглавил как раз кампанию по их изнасилованию. Надо сказать, что этот Башибулар был еще хуже, чем мой ялтинский Дуб. Тем хоть со временем могла гордиться страна, получи он на какой-нибудь олимпиаде призовое место или медаль. А этот Башибулар был настоящей шпаной: прокуренным, пропитым, насквозь прогнившим от похабных анекдотов и еще черт знает какой мерзости до тошноты. Он, бывало, все слонялся без дела у нас во дворе, покуривая, поплевывая по сторонам, и распевая какую-нибудь похабную песенку, вроде такой, на известный мотив: «Широка кровать мою родная, много в ней подушек-простыней, приходи ко мне моя родная, будем делать маленьких детей!» Мамаши, имевшие смазливых дочек, шарахались от него, как от чумы, а дворовая мелкота старалась держаться подальше, не без основания опасаясь за свои лбы и уши. Он, надо сказать, довольно-таки потерроризировал меня в детстве, до того, как я свел дружбу с бандитами и не умел еще себя защищать.

Но потом я подрос, и в честной драке один на один освободился наконец от своего угнетателя. Однако Башибулар от этого, естественно, не исправился, а доучился всего до седьмого класса, из школы нашей ушел, и целыми днями ошивался в подъездах, пил, купил, и старательно избивал малолеток. Хамство его и компании, в которой он верховодил, возрастало почти ежедневно. Никто им сопротивления не оказывал, у бандитов были заботы свои, и нет ничего удивительного, что он положил глаз на этих раскормленных Прокуроровых дочек. Дело было весной, в воскресенье, и дочки в компании девочек, среди которых, кстати, была и моя сестра со своим верным Дружком, отправились на Моряковскую горку собирать первоцветы. Башибулар с подручными, обговорив все заранее, двинули туда следом за ними, прихватив с собой изрядный запас портвейна и сигарет. Девичья компания, ничего, естественно, не подозревая, мирно себе собирала цветочки, солнышко ясно светило, море внизу спокойно блестело, кустарниковые дубы вокруг зеленели первыми листьями, а эти подонки, накурившись и напившись портвейна, ринулись на девчонок со всех сторон, словно партизаны во время внезапной атаки. Тут поднялся, конечно, ужасный девичий визг, сестра и Дружок, который успел у кого-то из атакующих отхватить изрядный кусок от штанов, стрелой пустились вниз в сторону моря, другие девчонки ринулись следом за ними, оставив накурившихся и охмелевших подонков далеко у себя за спиной. Некоторым из них даже досталось девичьей сандалией пару раз между ног, у кого-то впоследствии обнаружили под глазом синяк, короче, все девчонки, за исключением Прокуроровых дочек, вмиг покинули поле сражения, не понеся никакого урона. А две толстушки, которые бегать, увы, не умели, остались заложниками у этих пьяных скотов. Ну, они их и изнасиловали под ясным солнышком и под блеск спокойного моря. А потом перепились и заснули прямо на той же полянке, среди первоцветов и зеленой весенней травы. Тут их и забрала милиция. А вечером, к изумлению всего города, отпустила. Оно и понятно – нашему прокурору хотелось всем показать, что ничего страшного на самом деле не произошло. Что никто никого не насиловал, что ребята просто мирно с девочками собирали на полянке цветы. А то, что курили и пили портвейн – ну что же, с кем не бывает? Так всему городу и объявили. Из этого выходило, что изнасилование вроде было, а вроде его и не было. Скорее всего, не было. На том и успокоились. Прокуроровы дочки же месяца на три куда-то исчезли, а к концу лета появились опять во дворе – такие же раскормленные, розовые и прозрачные. Я не сомневаюсь, что скоро их опять изнасилуют. Вероятней всего, Башибулар со своими друзьями, которые как пили по подъездам, так пьют и курят сейчас. Совсем искурились, просто дохляки стали какие-то: ткни пальцем, и сейчас же рассыплются. Они и берут лишь тем, что их много. Лишь численностью, как волки в стае. Или даже шакалы. Терпеть не могу, когда люди объединяются в стаи!