Азиат - [10]

Владимир Ильич повернул голову к Надежде Константиновне.

— Получили, — подтвердила Крупская.

— Хочу еще добавить, — продолжал свою мысль Герасим Михайлович, — что наш комитет считает эти органы для себя руководящими и сегодня.

— Очень хорошо сделал Уфимский комитет, — заметила Надежда Константиновна, — что вышел из «Уральского союза». Никакого союза не может быть между социал-демократами и социал-революционерами…

Разговор явно затянулся.

— Не утомил я подробностями о комитетских делах? — неожиданно спросил Мишенев.

— Продолжайте, пожалуйста, второй делегат от вас Крохмаль жил в Киеве и за границей, а вы наш подлинный представитель Урала, из Уфы, — Ленин сделал на последнем слове особый акцент. — Знакомый и милый город, — с мягкой картавинкой сказал он и прикоснулся к плечу Герасима Михайловича: — Дважды бывал в Уфе.

— Вам низкий поклон от Хаустова.

— От Хаустова? — Владимир Ильич прищурил глаза и посмотрел на Крупскую. — Запамятовал… — Он ладонью тронул большой лоб.

— Слушали вас с Якутовым… Рабочие железнодорожных мастерских.

Ленин всем туловищем подался вперед.

— С Якутовым! — повторил он и смущенно посмотрел на Крупскую.

Надежда Константиновна улыбнулась и пояснила:

— Тот, который «пульверизацией» Маркса хотел заняться.

Якутов взял у нее тогда «Капитал» Маркса, чтобы прочитать в своем кружке. Но на следующий же день вернул: «Ничего не понял, не дорос до Маркса».

— Ну, как же, помню, помню! — радостно проговорил Ленин. Он рассмеялся. — А Хаустов… такой тихий молодой человек?!

— Да, да!

— Припомнил, Надюша, отлично припомнил, за спину Якутова все прятался. — Он доверчиво наклонился к Мишеневу: — Ну, как они чувствуют себя? Я об уфимцах самого отличного мнения. Здоровые и сильные люди, не так ли?

— Уфимцы мечтают о революции, о свободе.

— Сверхпохвально! Я за такую мечту, — отозвался Ленин.

— Учатся в воскресных школах, набираются знаний…

— У нас должны быть свои Бебели. Лучших рабочих обязательно вводите в комитеты РСДРП. К примеру, Якутова.

— Якутов уехал из Уфы. У нас не прекращаются аресты. Теперь где-то в Сибири…

Ленин задумался.

— Хороший и надежный товарищ!

Крупская согласно кивнула, погладила волосы, аккуратно причесанные и собранные на затылке узлом. В скромном платье и накинутой на плечи клетчатой кофте, она сейчас напомнила Кадомцеву. И Ленин тоже был одет просто: в темно-синей косоворотке навыпуск, схваченной пояском.

— Такие на каторгу, на смерть пойдут! — И, задержав взгляд на Крупской, добавил: — Он, кажется, так и сказал тогда, а? — Ленин вскинул руку: — Ну, а кружки? Как работают кружки?

— Пропагандистские кружки действуют на заводах Миньяра, Усть-Катава, Белорецка. В январе комитет выпустил на гектографе проект программы занятий.

— Не замыкайтесь на работе кружков. Нет ничего порочнее такой практики.

— С весны наша пропагандистская работа расширилась. Наладили издание литературы. Комитет выпускает газету. Напечатали первомайские прокламации. Они отосланы на заводы Златоустовский…

— Златоуст! — с теплотой произнес Владимир Ильич. — Не бывал в этом городе… проезжал. Но много слышал о нем. Дед мой по матери жил там, лечил рабочих…

Ленин встал. Они вышли на улицу и задержались у дачки, обнесенной палисадником. Грушевые деревья протягивали через изгородь тяжелые ветви. Домики-близнецы на этой спокойной улице Сешерона невысокие, запрятанные в зелени. Здесь, в рабочем предместье, Владимир Ильич свободно и подолгу беседовал с делегатами.

— Что же мы стоим? — как бы спохватился Владимир Ильич. — Пойдемте на берег. Озеро особенно красиво в предзакатный час!

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

И Сергей Гусев любил прогуляться и посидеть на берегу, заросшем буками и вязами. Здесь безлюдно, тихо и старый парк спускается прямо к воде.

На этот раз с ним на прогулке был Крохмаль. Гусев, успевший хорошо познакомиться с Плехановым и Потресовым и по их настоянию выступить с публичным докладом о ростовских событиях в Женеве и Цюрихе, несколько охладел к Георгию Валентиновичу. Он сейчас возражал Крохмалю, защищавшему Плеханова. Речь шла об «Искре» и обстановке в редакции.

— Очередное собрание? — с усмешкой спросил Ленин, быстро подходя к товарищам. — О чем спорите?

Крохмаль поспешил ответить, что разговор зашел о позиции Георгия Валентиновича в газете. Ленин вскинул брови и тут же включился в разговор.

— Были и продолжаются стычки, — потер рукой лоб, — даже по тому, где лучше размещаться редакции — в Мюнхене, Лондоне или Женеве. Я предвижу на съезде сражения по важнейшему пункту проекта Программы — о диктатуре пролетариата…

Владимиру Ильичу увиделась вся предшествующая деятельность Плеханова. Он много сделал для создания революционной партии, когда был одним из редакторов «Искры» и «Зари». Ленин не забыл первую и вторую встречи с основателем марксистской группы «Освобождение труда». Это было на квартире Плеханова, на улочке Кондаль. Владимир Ильич привез тогда свою книгу «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?». Он изложил ее содержание, главные проблемы, занимавшие его как автора. То были тактические проблемы пролетарской революции в России, идеи диктатуры пролетариата и союза рабочих и крестьян.