Азербайджанцы Грузии - [15]

До выборов не были зарегистрированы ни одна политическая организация, общество или народное движение, которые бы объединили вокруг себя азербайджанцев, и это вольно или невольно повлияло на выдвижение кандидатов и результаты выборов. Грузины пытались связать отсутствие азербайджанцев среди 234 человек, получивших депутатские мандаты на парламентских выборах 1992 года, с их политической пассивностью. Для того чтобы воспрепятствовать избранию азербайджанцев в парламент, от районов Болниси и Дманиси выдвигались кандидатуры премьер-министра Т.И. Сигуа и министра обороны Т.К. Китовани. Аналогичный сценарий практиковался в районах Марнеули и Гардабани. Бывший председатель Национальной демократической партии Георгий Чантурия четко высказался по поводу того, что азербайджанцы не были представлены в парламенте: «Я тоже отрицательно отношусь к этому факту. Но здесь в некотором смысле было немало вины и азербайджанского населения. Потому что они не возмутились действиям Т. Сигуа и Т. Китовани» (16). Есть доля правды в том, что политическая активность азербайджанцев была низкой. Но то, что высокопоставленные чиновники, злоупотребляя своим служебным положением, получили мандаты в ходе недемократических выборов, мало связано с фактором пассивности избирателей. Глава одной из вооруженных бандитских группировок, расправляющейся с азербайджанцами, Т. Китовани не смог бы получить в регионе и 1 % голосов.

В феврале 1993 года глава Госсовета Э. Шеварднадзе и премьер-министр Т. Сигуа прибыли в Баку с официальным визитом. В ходе этого визита между двумя государствами был подписан Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной безопасности. В пункте 19 Договора говорилось: «Стороны, Пришедшие к Высочайшему Согласию, взяли на себя обязательства предотвратить любые действия, поощряющие насилие, основанное на национальной, этнической или религиозной принадлежности, вражде или ненависти и направлены против отдельных лиц и групп, принять эффективные меры для их искоренения, в том числе принятием соответствующих законодательных актов.

Стороны, Пришедшие к Высочайшему Согласию, взяли на себя обязательства защищать лиц или группы, которые подвергались или могли подвергаться запугиваниям и насилию из-за своей этнической, языковой, культурной или религиозной принадлежности, и принять эффективные меры по защите их собственности.

Стороны дают гарантии лицам, принадлежащим к национальным меньшинствам, не подвергаться против своей воли попыткам ассимиляции; индивидуально или совместно с другими лицами, относящимся к национальным меньшинствам, – право свободно и всесторонне проявлять свою культуру, сохранять и развивать ее» (17).

К сожалению, после подписания этого договора все еще продолжался произвол, начавшийся в период З. Гамсахурдиа. Правда, Э. Шеварднадзе еще работал в одной команде с некоторыми популярными лидерами национально-освободительного движения. Главари бандитов, насильно выгонявших азербайджанцев с земель своих предков, авторы проводившейся политики дискриминации и насилия были пока в окружении Э. Шеварднадзе (например, главарь вооруженных отрядов «Мхедриони» Т. Китовани стал министром обороны). По этой причине еще рано было говорить об установлении стабильности в Борчалы. Окружение не дало бы Э. Шеварднадзе возможность «потерять плоды стольких лет». Но из-за того, что для Э. Шеварднадзе потепление отношений с Азербайджаном являлось приоритетным и важным, он выглядел заинтересованным в создании определенного спокойствия в Борчалы, в то же время не хотел делать поспешных шагов. Э. Шеварднадзе ждал подходящие условия, для того чтобы приступить к политике, частично удовлетворяющей как окружение, так и азербайджанскую сторону, а также азербайджанцев, живущих в Грузии. Такие условия возникли после ареста Т. Китовани и Дж. Иоселиани. Но это не означало, что периоду дискриминации пришел конец. После восстановления относительного затишья в Борчалы, Э. Шеварнадзе просто заменил осуществлявшееся насильственное изгнание азербайджанцев, на другие, более тонкие способы их выживания.

Дискриминация этого периода отражается в официальных документах. Принятый реакционный закон об аграрной реформе, изменения топонимов, названий азербайджанских сел, другие указы и решения – все это «плоды» правления Э. Шеварднадзе.

«РЕФОРМЫ» В ТОПОНИМИИ

ИЗМЕНЕНИЕ НАЗВАНИЙ исторических мест – один из видов дискриминации, причем самый уродливый. Еще в 40-50-е годы прошлого века были заложены основы грузинизации древних топонимов тюркского происхождения. Главной целью этих изменений был разрыв нитей, связывающих местное население с далеким прошлым, внушение местным мысли о том, что они пришельцы, разрушение духовных памятников, имеющих национально-этническое происхождение.

Процесс переименования начался с Болнисского района. Переименовывали так: Гочулу – Хидисгари, Джафарли – Самтредо, Мыгырлы – Ванати, Имирхасан – Сванети, Шахбузлу – Мухиани, Ашагы Гошакилсе – Квемо Беавиани, Муганлы – Тсуртави, Колакир – Монастыр, Дашлы-гуллар – Егути, Хасанходжалы – Кахлиани, Эсмеляр – Табути. и др. В течение шести месяцев переименовали 35 названий сел, 100 % жителей которых были азербайджанцы. В каждом из этих больших сел жили от 1000 до 10 000 человек (18). В официальной государственной газете Грузии «Сакартвелос Республика» от 10 июня 1992 года удар, нанесенный по истории и духовности азербайджанцев, назван «Триумфом исторической правды». Без результата остались многочисленные обращения, акции протеста азербайджанского населения Болнисского района, а также общественно-политических организаций, представляющих азербайджанцев. Со стороны вышестоящих организаций не были отменены самовольные несправедливые решения, принятые даже районными советами. Болнисское районное отделение народного движения грузинских азербайджанцев «Гейрат» («Честь») в телеграмме, направленной главе государства, о восстановлении прежних наименований сел отмечалось: «во имя сохранения многовековой дружбы и добрососедства наших народов просим помочь в восстановлении справедливости и отнестись к этому вопросу с особым вниманием и заботой» (19). Письмо такого же содержания было адресовано президенту Азербайджанской Республики А. Эльчибею: «Названия сел – это наша история, наша идентификация, наша честь, наше достоинство. С полным основанием можно сказать, что потеря этих названий означает потерю нашей истории, нашего достоинства. Эта кампания переименования оскорбляет не только борчалинцев, но и всех азербайджанцев. Это второй армянский вариант. Там тоже, до того как выгнали наших соотечественников, переименовали названия их местностей. Грузинское руководство игнорировало решения сельских собраний, в которых выражался протест переименованию. Уже начали переименование рек и гор. Возникла смешная ситуация. Реку, именуемую в народе „Храм“, в Болниси назвали „Кцийа“. А в Марнеули, Дманиси и Гардабани сохранилось прежнее название реки» (20).