Азенкур: Генрих V и битва которая прославила Англию - [115]

Похожую историю о невообразимых потерях пережил Давид де Рамбюр, мастер арбалетчиков Франции, происходивший из древнего рода Понтьё, который вел свою родословную от рыцаря, участвовавшего в Первом крестовом походе в конце XI века. Бургундец по подданству, он был членом совета короля с 1402 года и помогал вести переговоры о заключении Лейлингемского перемирия с Англией в 1413 году. Как мы уже видели, он также принимал активное участие в укреплении местной обороны в рамках подготовки к английскому вторжению. В 1412 году он приступил к реализации грандиозного плана по строительству замка Рамбюр, который должен был стать будущей резиденцией для него и его наследников. Строительные работы пришлось временно приостановить, когда де Рамбюр был призван на помощь в организации сопротивления англичанам; прошло еще полвека, прежде чем они возобновились. При Азенкуре погиб не только сам Давид де Рамбюр, но и трое из его пяти сыновей — Жан, Юэ и Филипп; четвертый сын, еще один Жан, был священнослужителем и поэтому не принимал участия в сражении. Старший сын, Андре, выжил, но потерял свое наследство, которое было конфисковано во время английского завоевания Нормандии, и только после их ухода в 1450 году семья вернула себе замок и свои земли. Как и де Грибовали, братья де Рамбюр также потеряли членов семьи своей матери, включая Филиппа д'Оси, мессира де Дампьера, и его сына.[621]

Как бы ни было ужасно потерять два поколения одной семьи, были и те, кому "посчастливилось" потерять три. Роберт, мессир де Буассе, был одним из великих стариков французского рыцарства. Он был компаньоном Бертрана дю Геклена, простого бретонского рыцаря, который стал коннетаблем Франции и национальным героем, возглавив восстановление Франции после поражения при Пуатье, и он был рядом с дю Гекленом, когда тот погиб во время осады Шатонеф-де-Рандона в 1380 году. Девять лет спустя он был одним из двадцати двух рыцарей, выступавших на поединке в Сен-Дени перед королем, советником и камергером которого он впоследствии стал. Его репутация была настолько высока, что когда в 1404 году он был арестован и обвинен в различных преступлениях, совершенных в связи с конфликтом между прево Парижа и гроссмейстером королевского дома, с него полностью сняли все обвинения: "упомянутый Буассе, чье благородство известно всем, кто так хорошо служил королю, кто мудр, богат и является выдающимся рыцарем, таким стойким… никогда не обвинялся и не был осужден за какое-либо преступление".[622]

Неизбежно де Буассе оказался втянутым в политическую борьбу между арманьяками и бургундцами; он и его сыновья были среди тех арманьяков, которые были захвачены во дворце дофина кабошьенами и брошены в тюрьму во время восстания 1413 года. Несмотря на преклонный возраст, Роберт де Буассе снова взялся за оружие, чтобы противостоять английскому вторжению. Он был убит при Азенкуре вместе со своими внуками Колартом и Карлом. Его зять Тибо де Шантемерле был захвачен в плен во время битвы и, по-видимому, так и не вернулся домой,[623] умер, находясь в плену в Англии. Как и семья де Рамбюр, де Буассе были лишены владений во время завоевания Нормандии Генрихом V, и лишь много лет спустя другой внук Лоран де Буассе смог вернуть себе фамильное владение Меснирес.[624]

Подобных историй можно было бы рассказать много, но еще одна заслуживает внимания, хотя бы потому, что она дает нам редкий пример женщины, потерявшей так много в этой битве. Перретра де ла Ривьер была четвертым ребенком в семье Бюро де ла Ривьер, друга и доверенного лица Карла V. Два ее брата, Карл и Жак, оба были приверженцами дела арманьяков. Жак, камергер дофина, был схвачен и заключен в тюрьму во время восстания в кабошьенов в 1413 году. Был распространен слух, что он покончил жизнь самоубийством в тюрьме, но на самом деле он был убит новым бургундским капитаном Парижа, который повесил его тело на эшафоте и выставил отрубленную голову на всеобщее обозрение. Сестра Перретты Жанна, знаменитая красавица, вышла замуж за Жака де Шатильона, арманьяка, адмирала Франции, а в 1409 году сама Перретта вышла замуж за другого арманьяка, Ги де ла Рош-Гюйона, камергера Карла VI, чьим наследственным правом было нести в бою "Draco normannicus", драконье знамя герцогов Нормандии.[625]

В битве при Азенкуре муж Перретты и ее свояки Филипп де ла Рош-Гюйон и Жак де Шатильон были убиты. Ги был одним из командиров левого крыла под командованием графа Вандомского, которое понесло особенно большие потери. Знамя "Draco normannicus" налагало на знаменосца почетный долг, никогда не отступать перед англичанами, и он погиб, выполняя его. Жак де Шатильон, который вместе с Раулем де Гокуром был одним из основателей ордена "Общество заключенных в оковы", занял свое место адмирала Франции в авангарде и погиб там же.[626] Брат Перретты, Карл де ла Ривьер, граф Даммартен, выжил в этой бойне, но его спасение было мало утешительным: как один из командиров арьергарда, он был обвинен в том, что покинул поле боя, так и не подняв меч.[627]

Лишившись почти всех взрослых мужчин в своей семье, Перретта теперь должна была взять на себя управление имениями мужа и самостоятельно воспитывать четырех малолетних детей. Вместо мужа она стала шателленом Ла-Рош-Гюйона, "самого недоступного и самого неприступного из замков Нормандии". Когда Генрих V вторгся в Нормандию во второй раз, в 1417 году, одним из первых мест, которые он занял, был Роншвиль, который принадлежал Рош-Гюйонам в течение полувека. Ему достались и другие замки и города герцогства. Ла-Рош-Гюйон устоял, Перретта позаботилась о том, чтобы пополнить крепость людьми, оружием и припасами. После падения Руана в январе 1419 года Генрих V больше не мог позволить себе оставить Ла-Рош-Гюйон в руках врага и послал Ричарда Бошама, графа Уорика, захватить его.