Азбука жизни - [3]

Как только появлялась божья коровка, дети тут же собирались в кружок и счастливчик, на чьем пальце оказалась красная или оранжевая красавица, начинал распевать своё заклинание, наподобие этого:

Божия коровка улети на небо,

Принеси мне хлеба:

Черного и белого,

Только не горелого.

Сушек и плюшек,

Сладеньких ватрушек.

Там твои детки

Кушают конфетки,

Всем ребятам раздают,

А собакам не дают,

Они сами достают…

Считалось, что на этих словах даже самая нерасторопная и загостившаяся на земле божья кроха стремглав умчится на небо. Видимо, чтобы приструнить обнаглевших собак.

Интересное наблюдение: многие взрослые, которые до колик боятся любых насекомых, тем не менее не брезгуют божьих коровок. Даже относятся к ним с симпатией. Такова память нашего детства!

В — Вокзал

Сегодня трудно вообразить, каким таинственным, притягательным и, в некотором роде, фантастическим местом обладал вокзал в сознании советского человека.

Режиссеры обожали снимать его в кино, раскрывая самые драматические и романтические сцены. Художники с удовольствием изображали вокзал. Причем не только советские. Традиция эта уходит в XIX век, когда основатель импрессионизма Клод Моне написал 12 картин «Вокзала Сен — Лазар», изображающего его в разную погоду и время, так что пришедший на выставку ошеломленный зритель видел аналог современного 3-D изображения.

Вокзал вдохновлял советских поэтов, композиторов и певцов, которые с удовольствием воспевали вокзал. Всем памятны песни из 1970‑х:

Прощай от всех вокзалов поезда

Уходят в дальние края…

Или

Люди встречаются, люди влюбляются, женятся.

Мне не везет в этом так, что просто беда.

Вот, наконец, вчера вечером встретил я девушку.

Там где тревожно гудят, стучат поезда.

В свой вагон вошла она.

Улыбнулась из окна.

Поезд тронул, а я вслед

Лишь рукой помахал ей в ответ…

Почему вокзалы обладали такой притягательной и завораживающей силой? В годы, когда цветной телевизор с двумя каналами вещания казался чудом техники, он был реальным окном или, как бы сказали сегодня, «порталом» в большой и прекрасный мир.

Вокзал неизменно вызывал чувство приятного волнения. Как свидание. Как поход в театр.

Его романтика поджидала уже на подходе. Когда город спал, вокзал жил своей по–особенному оживленной жизнью: сновали такси, работали киоски и буфеты, над перронами звучали громогласные объявления. А газетные киоски? Очень часто в них продавали «дефицитную прессу», которую в обычной «Союзпечати» было не достать. Трудно поверить, но за некоторыми изданиями специально ездили на вокзал!

На сидениях дремали, читали, оживленно беседовали граждане всех возрастов, слоев и национальностей. Здесь можно было встретить и организованных туристов–путешественников, и спешащих навестить родственников пенсионеров с необъятными сумками, и «помятых» командировочных с неизменными портфелями из кожзама.

На вокзалах завязывались отношения, невозможные в никаком другом месте: люди запросто рассказывали друг другу свои жизненные истории, просили совета, или, только познакомившись, доверяли «приглядеть» за вещами, когда случалось отлучиться…

Советские люди сходились невероятно просто на пять минут или на полчаса. И вот смотришь, уже и завязались отношения приятельские, а то и дружеские. Не было другого места, чем вокзал, где человек человеку был настолько «друг, товарищ и брат». И это несмотря на то что мошенников и жуликов в те времена тоже хватало. Но большинство умело безошибочно определять их «на глаз».

И, конечно же, на вокзале работал ресторан.

Чем был вокзальный ресторан ночью — объяснить практически невозможно. Особо любознательным посоветую послушать хотя бы песни Высоцкого. Цены, конечно, в нем «кусались», но и ассортимент был по высшему разряду!

Особая тема — вокзал в маленьких «райошных» городках и поселках. Там по своей популярности вокзал успешно конкурировал с Домом культуры. Местные сплетни и место встречи, приобретение дефицита и назначение свиданий — все крутилось у привокзальных площадей и площадок.

В 1960–70 годы вокзал становится самым романтическим местом в городе, где люди встречаются «может быть на минутку, может быть навсегда». Чувство вокзала переносилось на любое «судьбоносное» место, где людям было хорошо, и откуда начинался их новый совместный путь жизни. Об этом замечательно пел Александр Барыкин:

И тишина нас обнимала,

И мир ночной для нас затих.

И стал косматый лес вокзалом,

Вокзалом только для двоих.

И стал косматый лес вокзалом,

Вокзалом только для двоих.

Почему было так? Может быть и потому, что люди зачастую жили «на чемоданах». В смысле были готовы в любой момент собраться и сорваться с насиженного места: в отпуск ли, в гости, страну повидать. А то и сменить место жительства. В те годы это было просто. И ощущение того, что наша страна не просто большая, но необъятная и великая, начиналось именно с вокзала.

Г — Газета

Поколения, чье детство, юность или зрелость пришлись на 60–70‑е годы XX века, хорошо помнят, чем была для людей газета. Какое место занимала в их жизни, причем, не только интеллектуальной, но и обыденной, бытовой.

Заявляю ответственно и без тени иронии: в те годы газета была важнейшим атрибутом жизни, спутником и помощником во всех делах. Сегодня это кажется невероятным, но тогда… Давайте вспомним, поностальгируем. Пусть память подарит нам немножко тепла и светлых мгновений нашего уютного и беззаботного «советского вчера»…