Азарт - [38]

– Заборы у меня есть? Тогда попробую. Раз… два… Меня сейчас удар хватит. Оградами! Есть одна… Три! Пиши, двойки в норме, два забора я испортила!

– Еще чуть-чуть осталось, – успокоил ее Тадеуш.

Я остановилась на одной двойке, и у меня стало столько же, сколько и у Павла. Тадеуш выбросил две.

– Бросаю… бросаю… на шестерки! О черт…

У него вышли две шестерки, а фактически ему нужны были тройки, которых не появилось ни одной. Он повторил операцию.

– Две, в норме. Сколько это выходит?… Минус девять? Остаются пятерка и шестерка… Пиши! Без оград.

Ева бросила.

– Ах, – сказала она взволнованно, – целых две! Сколько это… Семь, десять… Можно отыграться. Пиши! И две ограды!

– Две! – крикнула счастливая Баська. – Пиши! И две ограды!

Мы уже добрались до одной пары, когда Тадеуш внезапно задержался посреди броска и как-то странно повернул ухо в направлении прихожей.

– Мне кажется или у тебя в кухне действительно что-то пыхтит? Или, может, стреляет?

В ту же секунду до меня донесся характерный звук, и я сорвалась со стула.

– Господи боже, чайник!!!

Пустой раскалившийся чайник стрелял как бешеный. Несколько мгновений я не знала, что делать, потому что руками его невозможно было взять. Вслед за мной в кухню ворвалась Баська.

– Тряпкой!

– Нет, у меня только рукавичка… Где эта зараза… Вот она!

За это время Баська нашла тряпку, обернула ею чайник, хотела схватиться за ручку, но тряпки было слишком много, а она схватилась неудобно, и раскаленный чайник рухнул на пол. Ноги нам удалось уберечь. Я подняла чайник и быстро сунула под кран, он немного пошипел и успокоился. Я налила воды и снова зажгла газ.

– Надо его прокипятить пару раз, а то будет вонять. У меня уже есть такой опыт, я в жизни сожгла разных чайников штук двадцать.

– А какой-нибудь запасной есть?

– Есть, только очень большой.

– Лучше большой, чем слишком маленький. А, это тот, который ты держишь в ванной… Действительно, на целый армейский полк хватит…

Тадеуш любезно подождал с бросками до нашего возвращения. Вышли у него две четверки.

– Лучше уж эти, чем единицы, – высказался он.

Павел тяжело вздохнул, бросая на две пары.

И как ни странно, получил их, причем не самые плохие, две пятерки и две тройки. Ева получила еще более крупные пары – две шестерки и две тройки, Баська – две пятерки и две четверки, по очкам то же самое, что у Евы. Мне повезло меньше – две четверки и две единицы.

– Ничего не поделаешь, запиши. Удивляюсь, что эти две пары вообще вышли.

– Я тоже удивляюсь, – подтвердил Тадеуш, получив две пятерки и две тройки.

Павел начал следующую комбинацию, тройку, и сразу получил смесь.

– Если уж бросать, то хоть на старшие, – заявил он, откладывая в сторону одну шестерку.

После двух бросков у него была все та же одна шестерка. Пришлось прибегать к оградам.

Уже после первой он получил вторую шестерку и три единицы.

– Вот тебе и тройка. Не хочешь такую?

– Не хочу. С таким же успехом я мог бы ее сразу зачеркнуть.

Вторая ограда дала перебор – еще две шестерки.

– А нельзя это записать как карету? – спросил он расстроенно.

– Нельзя, – решительно ответила Ева. – Каждый бы так хотел.

Мы уже добрались до «шанса», после старательного вычеркивания обоих стритов, когда Тадеуш снова стал прислушиваться.

– Мне кажется, что твой чайник снова стреляет, – сказал он неуверенно, прежде чем Павел успел взять в руки кости.

Я встала и направилась в кухню значительно спокойнее, чем в прошлый раз, хотя и была несколько удивлена, потому что налила очень много воды и она попросту не могла выкипеть. И все-таки проклятый чайник исхитрился снова оказаться пустым. Он подпрыгивал на плите, а вода находилась на подносе плиты и на полу. Причину я отгадала сразу.

– Лопнул, зараза, черти бы его взяли…

– Можешь ему этого не желать, это уже случилось, – успокоила меня Баська, которая опять прибежала за мной. – Ну что? Идти в ванную за вторым чайником?

– Иди. Его тоже нужно будет прокипятить, потому что я давно им не пользовалась.

Водрузив на плиту чуть ли не пять литров воды, я решила, что теперь можно долго не волноваться, и вернулась в комнату, оставив лужи на произвол судьбы. Павел перестал трясти кости и бросил на каре. И получил его сразу же!

– Ну, знаете, это уже невыносимо! – выкрикнула Баська. – Даже когда он проигрывает, то все равно выигрывает! Как он это делает?

– Он уже почти списал горку, – с удивлением сказал Тадеуш, записывая Павлу 72 очка. – Если бы у него не было на горе минусов, мы могли бы уже лезть под стол и плакать.

– Если бросишь еще и покера с первого броска, я тебе в своем доме ни куска еды не дам. Изо рта буду вытаскивать…

– У меня две пятерки, – сообщила Ева. – Сколько оград?

– Одиннадцать.

– Считайте… Первая… вторая… Зараза!

На второй ограде ей пришли еще две пятерки. Покер. Именно сейчас, на каре!

– Похоже, что с покером я могу заранее попрощаться, – мрачно сказала она.

– Извини, пожалуйста, – сказал Тадеуш. – Я ошибся, посчитал Павла вместо тебя, это у него одиннадцать. У тебя было только шесть оград. Осталось еще четыре.

– Ты меня чрезвычайно обрадовал!

– Да тихо вы! – воскликнула Баська. – У меня две пятерки. А палок сколько?… Только точно, без ошибок!