Аз есмь царь. История самозванства в России - [3]

САМОЗВАНСТВО И МИСТИФИКАЦИЯ

Самозванство структурно связано с самодержавием. «Самозванство становилось стереотипной формой русского политического мышления, в которую отливалось всякое общественное недовольство», писал Василий Ключевский. Форма, которую приняло сопротивление, раскрывает природу тогдашней власти. Самозванцем был не тот, кто присваивает себе чужую личность, имя и статус, но в первую очередь тот, кто не призван Богом. Поскольку самозванство относится главным образом к области религиозного, то, когда его низводят до простой мистификации, мысль о божественном откровении, органически присущем российской политической истории, подменяется банальным мошенничеством, явлением универсальным и вполне объяснимым. Впрочем, самозванство – это всеобъемлющий феномен, охватывающий такое множество сфер жизни и насчитывающий такую долгую историю, что оно отнюдь не исключает тривиальных мистификаций, устраивающихся ради личной выгоды и не требующих оправдания собственных действий ссылками на богоизбранность. Последняя форма присутствовала в России всегда, но с XIX века ее значение возрастает, хотя параллельно с ним существует и самозванство с религиозной подоплекой.

Речь идет о ключевом явлении российской политической жизни, а его внутренняя периодизация, которую я предлагаю в этой книге, меняет традиционную периодизацию политической истории страны, в то же время определяя специфические направления политической модерности в России. И несмотря на то, что немало случаев самозванчества уже изучено, моя книга представляет собой первое исследование, охватывающее всю долгую историю этого явления.

ПРИЗРАК БРОДИТ ПО РОССИИ – ПРИЗРАК САМОЗВАНСТВА

Попытки добиться престола, выдавая себя за сына почившего короля или императора или за самого монарха, чудом избежавшего смерти, ведут отсчет с того самого момента, как возникает институт монархии. Без фигуры самозванца не обходится, вероятно, ни один период истории, со времен Античности и до наших дней, какую бы часть света мы ни взяли. Россия выделяется на общем фоне той ролью, которую этот феномен играет в ее истории. У всех царей и императоров, за очень редким исключением, было по одному или несколько двойников, присваивавших себе их имя. Не избежал общей судьбы и Ленин, да и вообще конец царизма не положил конца подобного рода мистификациям: в 1931 году ГПУ охотилось за лже-Бухариным, пытавшимся организовать в деревнях крестьянское сопротивление насильственной коллективизации. Один за другим появились несколько мнимых сыновей Сталина; в 2004 году последний претендент на роль внука Ленина потребовал провести экспертизу ДНК для подтверждения своего родства с «дедом». Постоянно всплывали личности, выдававшие себя то за революционеров, то за героев Гражданской или Второй мировой войны. Их мишенью становились даже представители госорганов: военные консультанты, эмиссары царя и ЦК партии, служащие министерства, отправляемые инспекторами в регионы или на какие-нибудь промышленные объекты, судьи, агенты царской полиции и ГПУ НКВД – что ни день, кто-то себя за них выдавал. Со времени раскола Церкви (XVII в.) число самопровозглашенных епископов, архиепископов и других высших церковных иерархов измерялось десятками; возникали параллельно действовавшие церковные структуры, объявлявшие друг друга самозваными. Не обошлось без мистификаций даже в области законов: поддельные указы, манифесты, установления сеяли раздор и смуту, провоцировали и оправдывали беспорядки. Официальное законодательство, не отвечавшее интересам крестьянства, отвергалось как ложное. В его фальсификации крестьяне обвиняли помещиков, что придавало в их глазах легитимности бунту против господ, на который они шли «во имя царя». Вдохновляясь опытом крестьянских восстаний, революционеры XIX века – а позднее, во время Гражданской войны, партизаны – также ссылались на лжеманифесты, чтобы поднять народ на восстание или на борьбу с белыми «во имя царя». К концу XIX века движение достигло своего пика: лжеврачи, лжежурналисты, лжеученые, лжеактеры, лжелюбовники лжекнягинь и другие обладатели воздушных замков старались монетизировать воображаемый капитал. Разного рода правонарушители, отправляемые в ссылку, по пути к месту назначения умудрялись выдавать себя за посланцев царя и порой становились ревизорами в той или иной губернии, пользуясь покровительством генерал-губернаторов и начальников полиции, которые иногда и сами… были самозванцами. Самозванчество сделалось одной из излюбленных тем русской литературы.

Оно прочно вошло в активную и коллективную память и национальное сознание. Вследствие социальных и политических условий, вследствие влияния, какое имел каждый такой случай, или значения, какое он приобретал по причине своей массовости, трудно, почти невозможно решить, относятся ли подобные мистификации к числу политических событий или же к разряду обычных преступлений, ибо такое разделение лишает их цельности. Сотни самозванцев и сотни тысяч тех, кто вставал под их знамена, принадлежали к разным социальным и культурным кругам: казаки, крестьяне, солдаты, дворяне, купцы, монахи, революционеры. Они возглавляли многотысячные восстания, но находили сочувственный отклик в сердцах людей даже когда их деятельность ограничивалась одной-двумя деревнями.