Айсолтан из страны белого золота - [2]

Шрифт
Интервал

— Ну, что ты, Айсолтан! О, если бы я был поэтом, я бы воспел хлопок! Я бы так воспел его! Все свои стихи я подарил бы ему. Ах, какое это растение, Айсолтан! Его нужно холить и беречь, как ребенка. И оно такое нежное, как девушка. А как трудно ему угодить! Оно капризнее самой строптивой невесты, за которой как ни ухаживай — ей все мало. Да ты не хуже меня это знаешь — разве ты сама не ухаживаешь за ним? Все мы круглый год, и в стужу и в зной, холим и оберегаем его. Мы думаем о нем дни и ночи, — ведь все наше добро, все наше богатство в нем.

Айсолтан роняет лист хлопчатника и смотрит в упор на Бегенча.

— Ты хорошо сказал о том, как много труда и забот должны мы отдавать хлопку, о том, какое это капризное растение. Но твои последние слова… Не хватил ли ты через край, Бегенч?

— Я понимаю, Айсолтан. Конечно, и зерно, и сады, и огороды — все это нужно. Все, что родит земля. Да ведь хлопок-то растет не везде. По хлопку мы занимаем второе место в Союзе. Есть у тебя хлопок — и в твоих чувалах будет зерно, а в твоем доме — все, что ты захочешь себе купить. Хлопок — это залог привольной, зажиточной жизни. Наш край богат солнцем, оно у нас горячее и щедрое. Вот погляди на эти поля, залитые солнцем! Эта земля, если мы будем хорошо заботиться о ней, даст нам с каждого куста столько хлопка, сколько баран дает шерсти…

Айсолтан улыбается, но ее улыбка, которая всегда была радостью для Бегенча, кажется ему недоверчивой, это обижает его.

— Что, Айсолтан? Ты не веришь тому, что я говорю?

Снова улыбается Айсолтан, и Бегенч видит, что он ошибся, — ее улыбка самая прекрасная на свете; она, как всегда, радостью наполняет его душу.

— Я верю, Бегенч. Я улыбаюсь потому, что мне нравится, как ты говоришь о хлопке.

Бегенч вытаскивает лопату, которая глубоко ушла в мокрый песок, и говорит:

— Послушай, Айсолтан. Ведь не я один — вся страна знает о твоих делах. Большую славу заслужила ты со своим звеном. Только напрасно смеешься над моими словами. Я сам знаю, что ты лучше меня понимаешь в хлопке. Да ведь не об этом я.

— А о чем же?

— Я вот что хотел тебе сказать: много тревоги, забот, трудов несли мы полгода на своих плечах. Теперь мы будем собирать плоды этих трудов. Видишь урожай — вот он, погляди на него! Ничто не вырвет его из наших рук, лишь бы хлопок раскрылся вс-время, пока не ударили морозы. А тогда только собирай — и мы соберем все до последней пушинки. Вот я и пел-распевал, потому что у меня играет сердце!

Айсолтан чувствует, как искренно, от души сказаны эти слова. Она снова смотрит на расстилающееся перед ней поле, и ей кажется, что она видит его впервые. Нежное, шелковистое волокно кое-где выбивается наружу пышной пеной, кое-где чуть белеет между створками, плотное, круглое, как куриное яйцо. Некоторые из коробочек еще не совсем оформились — они будут зреть и набухать. А на верхушках кустов еще колышутся желтоватые цветы и тянутся к небу, к благодатному, живительному солнцу.

Айсолтан смотрит, смотрит и не может наглядеться; душу ее переполняет восторг. «Бегенч правду говорит», — думает Айсолтан. Она видит перед собой это поле, каким было оно полгода назад, — глинистое, пустое, гладкое, как ладонь руки. Гляди не гляди — не увидишь ни одного зеленого кустика. Осенью и весной здесь ревели тракторы, острыми плугами выворачивая пласты земли. Сеялки прошли по взрыхленному полю, рядами разбрасывая семена. Миновала неделя, и под лучами весеннего солнца из земли выглянули крошечные зеленые ушки. Они расшили черное поле причудливым шелковистым узором, и, начиная с этого дня, звено Айсолтан почти не покидало своего участка. Девушки вскапывали, разрыхляли кетменями землю вокруг молодых побегов, разравнивали ее. Их яркие платья цвели на поле, как большие, колеблемые ветром маки. Еще через несколько дней стебли хлопчатника, уже выпустившего по три-четыре ушка, вытянулись, порозовели, как журавлиные ноги. Айсолтан работала вместе со своим звеном не покладая рук, и хлопчатник на глазах рос, поднимался, наливался соками день ото дня. Вместе с ним росла и радость в душе Айсолтан. Немало и тревог пережила она за эти полгода. Какой страх нагоняли на нее весенние ливни, когда разлившаяся бурным потоком вода грозила погубить, сгноить в земле еще не давшие всходов семена! А после дождя припекало солнце, и затвердевшая корка земли могла задушить всходы. И нужно было снова разрыхлять землю кетменем, увлажнять ее, делать бороздки. Страшен был и сухой, знойный ветер, который вдруг начинал дуть день за днем, грозя засушить еще не окрепшие растения.

А если во-время не приготовишь удобрений, не накормишь хлопчатник, он начнет хиреть от голода. Могла случиться и другая беда: бывало ведь, что на поля нападали совки и высасывали все соки из молодых ростков. Правду сказал Бегенч — хлопчатник, как дитя, требует неусыпного ухода. Ночи не спала Айсолтан, страх терзал ее: что, если все их труды пропадут? И вот теперь… Теперь хлопок скоро раскроется — и тогда только успевай собирать: все новые и новые коробочки будут, как живые, раскрываться одна за другой. Айсолтан наденет свой фартук и пойдет по рядам, вытягивая волокно из коробочек, и оно, как молоко из сосцов верблюдицы, заструится под пальцами…


Еще от автора Берды Муратович Кербабаев
Решающий шаг

Роман-эпопея «Решающий шаг» как энциклопедия вобрал в себя прошлое туркменского народа, его стремление к светлому будущему, решительную борьбу с помощью русского народа за свободу, за власть Советов.Герои эпопеи — Артык, Айна, Маиса, Ашир, Кандым, Иван Чернышов, Артамонов, Куйбышев — золотой фонд не только туркменской литературы, но и многонациональной литературы народов СССР. Роман удостоен Государственной премии второй степени.Книга вторая и третья. Здесь мы вновь встречаемся с персонажами эпопеи и видим главного героя в огненном водовороте гражданской войны в Туркменистане.


Батыр

В сборник «Батыр» вошли четыре детских рассказа Кербабаева:«На границе» — о смелости и находчивости туркменского тюнера Черкеза, помогающего пограничникам задержать нарушителей границы;«Сын своего отца»—о сыне погибшего на фронте воина Советской Армии, о горячем стремлении мальчика учиться в Суворовском училище и стать достойным своего отца;«Беспокойный характер» — о туркменском дошкольнике Амане, любознательном и пытливом, стремящемся поскорее поступить в школу и узнать обо всём, что его интересует;«Батыр» — рассказ, написанный автором в 30-е годы, когда в туркменских деревнях ещё не было школ и больниц и народ верил невежественным обманщикам — знахарям.


Небит-Даг

«Небит-Даг» — книга о нефтяниках нового социалистического города, возникшего в бескрайней туркменской степи, — создана человеком, отлично знающим и своих героев, и их нелегкий труд.


Капля воды - крупица золота

Роман выдающегося туркменского писателя Героя Социалистического Труда Берды Кербабаева «Капля воды — крупица золотом в какой-то мере является продолжением романа «Решающий шаг». Отдельные штрихи сюжета, герои — Артык Бабалы, его сын Бабалы Артык и другие — вызывают в памяти это произведение.Однако «Капля воды — крупица золота» написана на новом материале. Книга рассказывает о строительстве Каракумского канала, о напряженном труде многих и многих людей, об их личной жизни, мечтах, стремлениях.Участок, на котором ведутся работы, — опасная пустынная зона, здесь каждая капля воды — крупица золота, зной изнуряет людей, но горячая вера строителей канала в конечный результат их нелёгкого труда помогает преодолеть все препятствия.


Чудом рождённый

Имя замечательного туркменского писателя Берды Кербабаева широко известно не только в нашей стране, но и за её пределами. Автор романов «Решающий шаг» и «Небит-Даг» порадовал своих читателей новым крупным произведением. Он написал роман-хронику «Чудом рождённый» о видном туркменском революционере и государственном деятеле Кайгысызе Атабаеве.Эта книга уже издана на туркменском языке и получила положительные отзывы читателей. При подготовке к печати романа на русском языке автор совместно с переводчиками внёс в него некоторые дополнения и изменения.


Рекомендуем почитать
Вахтовый поселок

Повесть о трудовых буднях нефтяников Западной Сибири.


Легенда о Ричарде Тишкове

Герои произведений, входящих в книгу, — художники, строители, молодые рабочие, студенты. Это очень разные люди, но показаны они в те моменты, когда решают важнейший для себя вопрос о творческом содержании собственной жизни.Этот вопрос решает молодой рабочий — герой повести «Легенда о Ричарде Тишкове», у которого вдруг открылся музыкальный талант и который не сразу понял, что талант несет с собой не только радость, но и большую ответственность.Рассказы, входящие в сборник, посвящены врачам, геологам архитекторам, студентам, но одно объединяет их — все они о молодежи.


Гримасы улицы

Семнадцатилетняя Наташа Власова приехала в Москву одна. Отец ее не доехал до Самары— умер от тифа, мать от преждевременных родов истекла кровью в неуклюжей телеге. Лошадь не дотянула скарб до железной дороги, пала. А тринадцатилетний брат по дороге пропал без вести. Вот она сидит на маленьком узелке, засунув руки в рукава, дрожит от холода…


Тайна одной находки

Советские геологи помогают Китаю разведать полезные ископаемые в Тибете. Случайно узнают об авиакатастрофе и связанном с ней некоем артефакте. После долгих поисков обнаружено послание внеземной цивилизации. Особенно поражает невероятное для 50-х годов описание мобильного телефона со скайпом.Журнал "Дон" 1957 г., № 3, 69-93.


Том 1. Рассказы и очерки 1881-1884

Мамин-Сибиряк — подлинно народный писатель. В своих произведениях он проникновенно и правдиво отразил дух русского народа, его вековую судьбу, национальные его особенности — мощь, размах, трудолюбие, любовь к жизни, жизнерадостность. Мамин-Сибиряк — один из самых оптимистических писателей своей эпохи.Собрание сочинений в десяти томах. В первый том вошли рассказы и очерки 1881–1884 гг.: «Сестры», «В камнях», «На рубеже Азии», «Все мы хлеб едим…», «В горах» и «Золотая ночь».


Одиночный десант, или Реликт

«Кто-то долго скребся в дверь.Андрей несколько раз отрывался от чтения и прислушивался.Иногда ему казалось, что он слышит, как трогают скобу…Наконец дверь медленно открылась, и в комнату проскользнул тип в рваной телогрейке. От него несло тройным одеколоном и застоялым перегаром.Андрей быстро захлопнул книгу и отвернулся к стенке…».