Айсберг - [5]

— Могу заверить вас, сэр, что полет был совершенно необходим, — благожелательно ответил Ханневелл; таким тоном он мог бы читать нотацию школьнику. — Вы, ваш экипаж, ваш корабль должны выполнить жизненно важное задание, и время — самый критический элемент. Нельзя терять ни минуты.

Он достал из нагрудного кармана листок и протянул через стол Коски.

— Пока я объясняю причину нашего появления, прошу вас немедленно установить указанный курс.

Коски взял листок, но читать, что на нем, не стал.

— Прошу прощения, доктор Ханневелл, но я не могу выполнить вашу просьбу. Я получил из штаба только один приказ — принять на борт двух пассажиров. О том, чтобы предоставить вам карт-бланш в управлении моим кораблем, ничего не говорилось.

— Вы не понимаете.

Коски пристально посмотрел поверх чашки на Ханневелла.

— Это, доктор, самое мягкое выражение на сегодня. Каковы ваши полномочия? Что вы здесь делаете?

— Успокойтесь, коммандер. Я не вражеский агент, присланный повредить ваш драгоценный корабль. У меня докторская степень в океанографии, и в настоящее время я работаю в Национальном агентстве подводных и морских работ.

— Не обижайтесь, — спокойно сказал Коски, — но один вопрос остается без ответа.

— Возможно, я смогу объяснить.

Новый голос звучал негромко, но решительно и властно.

Коски подобрался и повернулся к человеку, небрежно привалившемуся к косяку, — человеку высокому и пропорционально сложенному. Загорелое, словно выдубленное лицо, почти суровые черты, проницательные зеленые глаза — все говорило о том, что лучше не становиться у него на пути. Одетый в синий летный мундир, этот человек, внимательный, но отчужденный, снисходительно улыбался Коски.

— А вот и вы, — громко сказал Ханневелл. — Коммандер Коски, позвольте представить вам майора Дирка Питта, директора отдела особых проектов НПМА.

— Питт? — вопросительно повторил Коски. Он посмотрел на Довера и приподнял брови. Тот только пожал плечами; выглядел он так, словно ему неловко. — Случайно не тот Питт, что в прошлом году в Греции покончил с подводной контрабандой?

— Не менее десяти человек внесли в это такую же лепту, — сказал Питт.

— Летчик в океанографическом агентстве, — заметил Довер, — не совсем на своем месте, майор.

Улыбка собрала морщинки вокруг глаз Питта.

— Не более чем моряк, отправившийся на Луну.[3]

— Верно подмечено, — сказал Коски.

Снова появился Брейди и подал кофе и какао. Потом вышел, вернулся, поставил на стол поднос с сэндвичами и опять ушел — теперь окончательно.

Вот тогда Коски по-настоящему забеспокоился.

Ученый из известного правительственного агентства — это нехорошо. Офицер другой службы, участник самых опасных операций — совсем плохо. Но сочетание того и другого — вот они, сидят за его столом и распоряжаются, куда ему вести корабль, — хуже не бывает.

— Я уже сказал, коммандер, — нетерпеливо заметил Ханневелл. — Нам надо как можно быстрей оказаться в пункте, указанном в инструкции.

— Нет, — отрезал Коски. — Прошу простить, если кажусь слишком упрямым, но вы должны согласиться: я имею полное право отказаться выполнять ваше требование. Как капитан корабля, я подчиняюсь только приказам штаба нашего округа в Нью-Йорке или командующего береговой охраны, из Вашингтона. — Он помолчал и налил себе еще чашку кофе. — Между тем мне было приказано принять двух пассажиров — больше ничего. Я выполнил приказ и сейчас возвращаюсь на патрульный курс.

Питт разглядывал гранитное лицо Коски, как металлург рассматривает новый сорт стали в поисках изъянов.

Неожиданно он выпрямился, неслышно прошел к двери камбуза и заглянул туда. Брейди деловито сыпал картошку из большого мешка в котел с кипящей водой. Все так же неслышно и осторожно Питт осмотрел коридор, прилегающий к кают-компании. Он заметил, что его маленькое представление подействовало. Коски и Довер недоуменно переглянулись. Наконец, как будто убедившись, что никто не подслушивает, Питт вернулся к столу, снова сел, наклонился поближе к двум офицерам береговой охраны и тихо заговорил:

— Ладно, джентльмены, дело вот в чем. Координаты, указанные доктором Ханневеллом, — это примерное расположение одного чрезвычайно важного айсберга.

Коски слегка побагровел, но умудрился сохранить бесстрастное лицо.

— Если мой вопрос не покажется слишком глупым — что вы, майор, относите к чрезвычайно важным айсбергам?

Питт помолчал, чтобы усилить впечатление.

— Айсберг, в котором заключены останки корабля. Точнее, русского траулера, набитого самой сложной и современной электронной аппаратурой обнаружения, какую только смогли создать Советы. Не говоря уж о кодах и данных всей их программы спутникового наблюдения за Западным полушарием.

Коски и глазом не моргнул. Не отводя взгляда от Питта, он достал из кармана кителя кисет и принялся набивать трубку.

— Шесть месяцев назад, — продолжал Питт, — русский траулер «Новгород», держась в нескольких милях от береговых вод Гренландии, вел наблюдения за деятельностью ракетной базы США на острове Диско.

Фотографии, сделанные с воздуха, свидетельствовали, что на «Новгороде» есть все известные приемные антенны и всякие неизвестные. Русские вели себя хладнокровно, траулер и экипаж — тридцать пять тщательно подготовленных мужчин и женщин — да-да, женщин — ни разу не пересекали границ территориальных вод Гренландии.