Айфонгелие - [11]

– (Голосом, полным вселенской грусти.) А если в лягушку, а не в крысу?

– Нет.

– А…

– И в морскую свинку тоже без вариантов.

– (Мрачно.) Хорошо. И какой ты после всего этого бог, а?

– Извини, вам при самом лучшем раскладе другого не положено.

– Но что тебе стоит?

– Ничего, ты права. Я спокойно стал бы президентом, впервые в вашей истории объединившим весь народ. За меня хором проголосовали бы и желающие бесплатно похмелиться, и даже трезвенники – просто по приколу и из удивления. У вас на каждых выборах политики обещают всеобщее счастье и кучу денег. А тут выхожу я, лёгкое движение руки, и вода превращается в вино – в водопроводных кранах, в лужах, в батареях. Девушки в горе и депрессии плачут вином. Сплёвываешь в ладонь, добавляешь кусочек сыра и пей себе из горсти. Рай ведь, правда? Воплощение вашей вековой мечты – чтобы всюду разливали бесплатное бухло, а уж с закуской как-нибудь разберётесь. Разве есть сомнения? Пожизненное президентство гарантировано, со мной даже Жириновский не способен конкурировать. Но только знаешь, это чересчур просто. Так любой фокусник может. Кстати, извини, мы заговорились, а твой бокал опустел. Что именно тебе сотворить?

– (Сухо.) «Пино гриджио», пожалуйста.

– Вуаля.

– Надо же… судя по запаху, тот самый сорт, который я обожаю.

– Скорее, ты убедила себя, что его обожаешь.

– (Недоумённо.) В смысле?

– У вас люди не живут, а соответствуют определённому статусу. Правда, я не поручусь, что это направление обрело популярность прямо сейчас. Насколько мне помнится, жители Римской империи закатывали пиры на последние деньги, дабы не выглядеть хуже соседа, а на следующее утро продавали рабов, пытаясь заткнуть финансовые дыры. Так и здесь. Люди, которым нравится водка, при достижении определённого уровня заработков внезапно открывают в себе, что они больше не могут её пить ну никак – только дорогой виски или ром. Курившие прежде папиросы «Беломор» отныне не мыслят жизни без гаванской сигары. Случись понтам светиться – именно в Москву, а не в Питер, приезжали бы туристы на белые ночи. В случае с твоим «пино гриджио», давай угадаю… На самом деле тебе нужно его пить, благо настоящее пристрастие не поймут подруги и коллеги. Скажи до крайности честно, какой напиток тебе больше всего по душе?

– (Вздыхая.) Дешёвый портвейн, со школы. Тут его даже и не подают.

– (Со скучающим видом.) Сотворить?

– Будь так любезен.

– На здоровье.

– (Обескураженно.) Вау… на вкус совсем как тот, что с подругой пили в подъезде.

– (Наставительно.) Я же бог, а не уличный фокусник. Так вот, у вас, собственно, путают веру в Господа с доставкой пиццы или дрессировкой животных в цирке. Собачка в платьице проедет на колесе, и ей тут же кидают лакомство, они так приучены, выполнять задания за еду. Вы хуже тех самых собачек. Молитесь, стараетесь соблюдать пост, не впадать в блуд, а за примерное поведение дрессировщик, то бишь Господь, дарует вам конфетку, а в противном случае вы обидитесь и перестанете ездить на велосипеде. Поэтому у меня на Земле бесконечный аттракцион – дабы заверить вас, что я существую, я должен постоянно показывать фокусы, жонглировать призами, награждать отличившихся и превращать бывших любовников с разлучницами в морских свинок. Иначе вы становитесь атеистами и голосите, что меня нет. А я ведь абсолютно не против атеизма. Я – плод больного воображения? Чудненько, на этом и порешим: лишь бы меня оставили в покое.

– (Смакуя портвейн.) Скажи мне вот что. Ты ведь бог, да?

– До этой минуты был, по крайней мере.

– Прекрасно, всю жизнь мечтала спросить. Да и не я одна – каждый, думаю, мечтает. Почему ты, обещавший о нас заботиться, допускаешь всякие жуткие вещи на Земле? Например, концлагеря во Вторую мировую. Нищету. Атомную бомбу, сброшенную на Хиросиму. То, что миллионы людей всю жизнь пашут за копейки, и личная жизнь у них не складывается, как бы они в тебя ни верили и ни молились. Мне пофиг, можешь испепелить, но я это сказала тебе в лицо. Дай только за упокой портвейна глотну.

– (Тяжёлый вздох.) Да, это весьма популярный вопрос. Я должен служить на Земле в качестве участкового надзирателя, этакий унтер Пришибеев. Давить и не пущать. Но хочу обратить внимание на некий, не замечаемый моими противниками и критиками скромный факт. Однажды, давным-давно, человечество уже погрязло в грехах. Я, не став церемониться и разводить политесы, полностью уничтожил его всемирным потопом. Легко и элегантно, было слышно лишь буль-буль-буль. Увы, сегодня такая вещь не пройдёт: те же русские за всю свою историю прошли такое, что через неделю научатся дышать под водой, про евреев я вообще умолчу. Так вот, оправдываться я не собираюсь. Я не учил убивать детей и уничтожать друг друга. Это ваше умение.

– Ты профессионально уходишь от вопроса.

– Поверь, даже не пытаюсь. Я неоднократно пытался наказывать, угрожать, объяснять, являться людям – во сне и наяву. Не убивайте, не режьте себе подобных, не торгуйте героином, не стройте газовые камеры… Блин, где-то у меня завалялся полный список. Бесполезно. Хочешь неприятную новость? Маугли родился человеком, но рос он среди зверей, в итоге из мальчика получился хищник в стиле «эй, джунгли – расступись». Вы и есть звери. Одержимые не остановятся. Ты и не предполагаешь, скольких людей я поразил молнией, – тупо пустой перевод электричества. Немногие считают сие спецэффектное действо карой Божией, даже в дремучем Средневековье большинство грешников охотно списывали удар молнией на плохие погодные условия. Насчёт пахать за копейки – не помню, чтобы я обязывался раздавать бабло просто так. Я с рождения создаю людям равные возможности: у всех есть руки, ноги и голова. Последователи Цукерберга бросят учёбу в колледже и сделают миллиарды, а другие получат три высших образования и живут впроголодь. Вот такие люди всегда смотрят вверх и задают вопрос: «Господи, в чём я перед тобой провинился?» – вместо того чтобы оторвать задницу от дивана. Уверен, в минуты слабости и ты это спрашивала.