Айдарский острог - [29]
Пока не догорел жир в плошках, бывший палач успел многое. Из двух открытых переломов удалил осколки, соединил кости и зафиксировал всё это при помощи тряпок и палок. Похожие «шины» он наложил ещё в двух местах — вероятно, там были закрытые переломы. Глубоких рваных ран, окружённых жуткими гематомами, было много. При помощи ножа и кривых ржавых ножниц Кузьма удалил омертвевшие куски мяса по краям, раны поменьше прибинтовал, а большие предварительно стянул при помощи иголки и нитки. Довольно долго он возился с правой кистью Кирилла — она была полностью раздроблена. Высунув язык от усердия, кат на ощупь собирал и ставил на место косточки. По временам он сверялся со строением собственной руки. Похоже, его охватил азарт: сможет — не сможет, получится — не получится. В конце концов Кузьма прибинтовал кисть к расколотому полену, утёр трудовой пот и сказал:
— Учись, паря, пока я жив! Может, ещё и пальцами ворочать будешь! Гы-гы — как ссать пойдёшь, так меня и вспомнишь! Ладно... Чо ж с мордой-то твоей содеять, красавчик? Так-то на тебя харчей не напасёсся, гы-гы-гы!
Смысл данной шутки Кирилл понял много позже — щупая пальцами и разглядывая в воде результаты перенесённой пластической операции. Судя по всему, «удачным» ударом ногой в лицо ему снесли половину правой щеки, обнажив челюсти. Жить с такой дырой было бы трудно, если вообще возможно. Кузьма щёку пришил на место, но предварительно срезал довольно много мяса, чтобы «освежить» рану. Шрам получился ещё тот...
Кроме того, у Кирилла были рассечены губы, сломан нос и сильно повреждены ушные раковины. С последними Кузьма возиться не стал, а нос слегка поправил — для красоты. Похоже, кое-где он сделал надрезы, чтобы спустить кровь и уменьшить отёки.
Всю процедуру Кирилл, конечно, запомнил отрывочно — это была сплошная боль. Причём не столько даже от манипуляций с ранами — ему было больно дышать, а не дышать он почему-то не мог. В самом начале возникло желание напомнить, что он всё-таки живой человек, а не труп, который приводят в порядок, чтоб показать родственникам. Кузьма же обращался с ним именно как с трупом, в том числе и по части стерильности. Если «лекарю» мешали корки и сгустки засохшей крови, он их соскабливал ногтем или отирал тряпкой, которую мочил в миске с водой. Когда вода в посудине кончилась, он, не мудрствуя лукаво, туда помочился. В общем, принцип действия был прост: чем можем поможем, а дальше — Божья воля.
Ещё Кирилл запомнил (а позже и понял!) короткий финальный разговор Кузьмы и Мефодия за стенкой палатки. Речь шла о том, чтобы кого-нибудь приставить к больному для «чёрного» ухода — устранять продукты жизнедеятельности, если таковая будет иметь место. Старых бандитов волновала, конечно, не Кириллова судьба, а собственная — они сочли учёного человеком Онкудина и хотели выслужиться перед этим загадочным «паханом».
Для Кирилла потянулись одинаковые — бесконечные и наполненные болью — дни. Нужно было терпеть и ждать, ждать и терпеть. Ждать, когда обоз наконец остановится и нарта перестанет раскачиваться и дёргаться. А потом ждать, когда все вновь тронутся в путь, потому что просто так лежать нет никаких сил. Желания жить у Кирилла не было, скорее, наоборот, но смерть всё не приходила. Он не сомневался, что начнётся гангрена, и загадывал, где именно в первую очередь. А она всё не начиналась.
Обоз жил своей жизнью — несколько обособленной от общевойскового быта. Собственно говоря, у войска было два обоза — казённый и «личный». Казённый охраняли назначенные «в очередь» казаки. Там содержались немногие пленные таучины, которым, вероятно, прочилась роль аманатов. Частный обоз тоже охранялся: наиболее богатые собственники дежурили сами или нанимали кого-нибудь из «голытьбы». Здесь кантовались и женщины — мавчувенские «жены» промышленных и служилых, а также пленные таучинки. Бежать последние не пытались — это был какой-то странный нюанс местной женской психологии. Раньше Кириллу казалось, что таучинские женщины предпочитают плену добровольную смерь, причём вместе с детьми. Почему же оставшиеся в живых терпят неволю? На этот вопрос женщины ответить не могли — они не понимали, что тут может быть неясного. Зато старый бывалый казак, назначенный в охрану, растолковал всё мигом:
— Баба, она баба и есть: што хрестьянская, што самоедская, што таучинская. Ей первым делом уд потребен!
В общем, оказалось, что у большинства «иноземческих» народов женщины прекращают сопротивление или, как минимум, не пытаются самоубиться после первого же полового акта с «завоевателем». Причём характер данного акта роли не играет. Зная это, опытные служилые при «захватах» спешат сразу изнасиловать всех предназначенных для плена женщин. Обычно после этого их и вязать не нужно — сами идут, хотя, конечно, случается всякое.
Своих пленниц казаки использовали главным образом для удовлетворения сексуальных потребностей. Причём их постоянно перепродавали, проигрывали в карты, сдавали внаём «на раз» или на ночь. Наверное, можно было бы многое узнать о тяжкой доле «ясырок», но Кирилл почти ни с кем не разговаривал и знакомств заводить не пытался. Честно говоря, ему было просто стыдно: раз в несколько дней женщины его раздевали (при всех!) и слегка протирали тело и испачканную одежду снегом или пучками сухой травы. Собственный запах он почти не чувствовал, но догадывался, что от него воняет «за версту».
При испытаниях нового прибора для изучения слоев горных пород произошла авария. Семену Васильеву осталось только завидовать своим товарищам: они погибли сразу, а он оказался заброшен на десятки тысяч лет назад – в приледниковую степь, где бродят мамонты, носороги и саблезубые тигры. Где сошлись в смертельной схватке две расы, которых потомки назовут неандертальцами и кроманьонцами.Семен не новичок в тайге и тундре – он геолог с многолетним стажем, но сейчас у него ничего нет, кроме старого перочинного ножа и любви к жизни.Он научится убивать мамонтов и побеждать в схватках с троглодитами, но этого недостаточно, чтобы стать полноценным мужчиной-воином первобытного племени.
Бескрайняя степь стала тесной: гибнут мамонты, кроманьонские племена воюют друг с другом и между делом истребляют последних неандертальцев. Семен Васильев научил свое племя запасать пищу, лепить глиняную посуду, строить лодки и ковать клинки из метеоритного железа. Хватит ли этого, чтобы выжить и победить врагов?Вновь и вновь Семен натыкается на следы чужого вмешательства. Он уже знает, что у представителей высокоразвитой цивилизации есть план ускоренного развития человечества: приледниковые степи должны превратится почти в пустыню – тундру и лесотундру, исчезнут крупные млекопитающие, а уцелевшие туземцы будут вынуждены заняться земледелием.
Древний мир, ставший уже привычным для Семена Васильева, начинает стремительно меняться: снегопады, бураны, ураганы. Люди Мамонта никогда не делали запасов продовольствия, не строили теплых жилищ. В новых условиях они обречены на гибель, если не изменят вековым традициям. Мало того, что Семен должен выручить из беды свое племя – ему предстоит дальний путь. Он почти не надеется спасти любимую женщину – лишь отомстить ее похитителям, творцам глобальной экологической катастрофы…
В нашем мире Семен Васильев увлеченно занимался геологией. Только судьба уготовила ему иную карьеру: стать воином кроманьонского племени, охотником на мамонтов.Тысячи лет в приледниковых степях идет война – двум человечествам не ужиться вместе. Одни отрезают врагам головы, другие всего лишь снимают скальпы. Пытаясь остановить бойню, Семен попадает в плен к неандертальцам. Он давно научился побеждать с оружием в руках, но поединок с чужой верой, с иным мировоззрением он проигрывает – и оказывается на ложе пыток…
Геолог Семен Васильев оказался в каменном веке не по своей прихоти. Начав новую жизнь с нуля – с собирания ракушек на речной отмели – он сумел не только спастись, но и найти достойное применение своим способностям в девственном мире Мамонта.Однако вскоре началась экологическая катастрофа. Резко изменился климат, голод и междоусобицы грозили погубить и людей, и животных.Когда первые кровавые битвы остались в прошлом, Семен очутился в роли неформального лидера нескольких кроманьонских племен, толпы неандертальцев и группы реликтовых, гоминид-питекантропов.
Начало 18 века. Митрий Малахов был обычным казаком. Сын русского и ительменки, он нес государеву службу на Камчатке. Собственная жадность и беспечность однажды поставили его на край гибели. В предсмертном бреду сознание служилого сомкнулось с сознанием его «двойника» из 21-го века. Контакт был недолгим, но казак стал иначе смотреть на окружающий мир, вспомнил о своём родстве с ительменами. Среди прочего Митька узнал, что родная Камчатка будет разграблена, а древний народ ительменов исчезнет с лица земли. Сможет ли он изменить историческую судьбу своей малой родины? Это почти безнадёжно, но Митька Малахов будет пытаться – воевать без пощады к себе и другим, действовать хитростью и отвагой.
Первая часть книги – это анализ новейшей англо-американской литературы по проблемам древнерусской государственности середины IX— начала XII в., которая мало известна не только широкому российскому читателю, но и специалистам в этой области, т. к. никогда не издавалась в России. Российским историком А. В. Федосовым рассмотрены наиболее заметные работы англо-американских авторов, вышедшие с начала 70-х годов прошлого века до настоящего времени. Определены направления развития новейшей русистики и ее научные достижения. Вторая часть представляет собой перевод работы «Королевство Русь» профессора Виттенбергского университета (США) Кристиана Раффенспергера – одного из авторитетных современных исследователей Древней Руси.
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Испания. Королевство Леон и Кастилия, середина 12-го века. Знатного юношу Хасинто призвал к себе на службу богатый и влиятельный идальго. Не каждому выпадает такая честь! Впору гордиться и радоваться — но не тогда, когда влюблен в жену сеньора и поэтому заранее его ненавидишь. К тому же, оказывается, быть оруженосцем не очень-то просто и всё получается не так, как думалось изначально. Неприязнь перерастает в восхищение, а былая любовь забывается. Выбор не очевиден и невозможно понять, где заканчивается верность и начинается предательство.
Пожалуй, нет на нашей планете ни одной культуры, в которой не использовались маски. Об этом свидетельствуют древние наскальные рисунки, изображающие охотников в масках животных. У разных народов маска сначала являлась одним из важнейших атрибутов ритуальных священнодействий, в которых играла сакральную роль, затем маски перекочевали в театры… Постепенно из обрядов и театральной жизни маски перешли в реальную, став обязательным атрибутом карнавалов и костюмированных балов. Но помимо масок украшающих и устрашающих, существует огромное количество профессиональных масок, имеющих специфические свойства: хирургическая – защищающая чистоту операционного поля, кислородная – подающая воздух больным и ныряльщикам, спортивные маски, сохраняющие лица от повреждений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда сны становятся реальностью…– Раз я вижу это не одна, значит я, всё же, не сошла с ума. И делала правильно, что придавала столько значения своим снам. Не я одна, как видите, вижу этот чёртов маяк!
Хан Батый назвал этот город «злым». Ещё нигде его войско не встречало столь ожесточённый отпор. Русские витязи отважно бились на крепостных стенах маленького Козельска, защищая его от несметных полчищ кочевников. Семь долгих недель длилась осада. Потом город пал. Ворвавшись в Козельск, завоеватели не пощадили никого, даже грудных детей. И вот появился шанс переиграть тот бой, навсегда изменив привычное русло истории. На помощь далёким предкам отправляется отряд российского спецназа во главе с майором Деминым. Их всего пятеро против десятков тысяч, задание выглядит форменным самоубийством.
На дворе лето 1735 года. «Бироновщина» – страшное время для страны. Люди исчезают по ночам, дыба и раскаленные клещи палача в Тайной канцелярии не знают отдыха. Смутный период накануне русско-турецкой войны, когда ловкий и предприимчивый человек со шпагой и пистолетом может круто изменить свою судьбу – и судьбы страны.Наш современник Игорь Гусаров оказывается в теле курляндского барона Дитриха фон Гофена, который решил попытать счастья в «варварской и дикой Московии». Игорь готов рискнуть головой и пройти любые испытания, чтобы предотвратить дворцовый переворот «дщери Петровой» – беспутной Елизаветы.Здесь и сейчас, на топких берегах молодой имперской столицы, в свете чадящих светильников, в бальных залах дворцов и в душных кабаках, куется новое будущее России, новое будущее всего мира.Если ты настоящий гвардеец – возьми судьбу за горло и поверни маховик истории!
На дворе лето 1735 года. «Бироновщина» — страшное время для страны. Люди исчезают по ночам, дыба и раскаленные клещи палача в Тайной канцелярии не знают отдыха. Смутный период накануне русско-турецкой войны, когда ловкий и предприимчивый человек со шпагой и пистолетом может круто изменить свою судьбу — и судьбы страны. Курляндский барон Дитрих фон Гофен, решивший попытать счастья в «варварской и дикой Московии», готов рискнуть головой и пройти любые испытания, чтобы предотвратить дворцовый переворот «дщери Петровой» — беспутной Елизаветы.
Действие происходит в 1735-м году, во времена пресловутой «бироновщины». Восемнадцатилетний дворянин Елисеев начинает свою карьеру в Тайной канцелярии. Умному, честолюбивому и умеющему за себя постоять юноше не по душе бумажная рутина службы, и фортуна дает ему шанс проявить себя. Помощь приходит откуда и подумать было нельзя. Из нашего времени, из 21 века, к нему, в век 18-й, попадает его потомок из рода Елисеевых. У одного — природный ум и сила, у второго — дедуктивные способности и криминальные познания, опережающие текущую эпоху.