Автостопом по социализму, или Свобода по талонам - [12]

Я озадачен. Понимаю, что полиция приехала за мной и что сдали меня эти гостеприимные хозяева.

– Руки из карманов, где твой документ? – спросил на Ленинградском один знакомый мент.

Разницы две. До Ленинградского вокзала 13 часов лету и потом час на машине, плюс мент слегка загорелый и по-русски не говорит… Протягиваю паспорт. И заодно свою дорожную грамоту .

Текст грамоты был примерно следующий: предъявитель сего документа, Устинов Роман, делегирован от Всероссийского общества путешественников, на славный остров Куба, дабы вникнуть в особенности менталитета, изучить историю, язык и прочие особенности кубинского народа. Всем сознательным товарищам, кои будут оказывать посильное содействие вышеупомянутому гражданину, выражается особая благодарность от Всероссийского общества путешественников. Всем же, кто содействовать не будет, а будет пытаться использовать гражданина Устинова в своих корыстных целях, благодарность не высказывается. Ни печати, ни подписи. Бумага из принтера с фотографией. Но, как известно, в большинстве стран мира, тем паче в социалистических или в тех, где социалистические пережитки до конца побеждены не были, люди больше привыкли верить бумажке, а не человеку (Куба и Россия – яркие примеры подобных стран). Менту бумага нравится. Берет паспорт, берет бумагу, садится за стол, начинает звонить куда-то.

Что делать? Высказываю свое недоумение хозяйке дома.

– Все, – улыбается, – в порядке. Они только проверят документы и уедут. Просто так положено.

– Положено значит… А у нас, – говорю, – в России, не положено. Просто так менты документы не проверяют.

– Неет, у нас все в порядке. – Тетка вообще очень грамотная попалась: понимает, что мне трудно общаться на испанском. Поэтому она конструирует примитивные фразы и простейшим незамысловатым испанским языком объясняет следующую прозрачную схему: на Кубе полиция и кубанос – амигос, кубанос и туристос – амигос, полиция и туристос – амигос. Все амигос.

– Ну вы, говорю, даете. Прямо коммунизм какой-то. А звонит он куда?

– Звонит в миграционную службу, проверить, легально или нелегально ты проник на остров.

Сам я параллельно пытаюсь вникнуть в суть беседы камрада в униформе с человеком на том конце трубки. А происходит следующее: мент, отложив паспорт в сторону начинает ЗАЧИТЫВАТЬ текст моей филькиной грамоты В ТЕЛЕФОН. И на том конце, похоже, её одобряют и говорят, мол, помочь нужно, раз в грамоте написано.

– Всё, говорит, в порядке, надо тебе помочь.

– Как помочь-то? Мне, – говорю, – помощь не нужна. У меня есть палатка, в ней буду спать.

– В гостиницу тебя везти надо.

– В гостиницу не надо. Гостиница – не бюджетно. Палатка – бюджетно. Буду спать здесь, в деревне, в палатке.

Мент чешет репу. Снимает головной убор. Умственная работа отражается на его лице. Вот, думаю, дела. Начинаю понимать, что проблемы-то не у меня, а у мента! Это ему нужно думать, куда меня пристроить, а не мне – где ночевать. Это ему начальство дало установку обо мне позаботиться. Это у него могут возникнуть сложности, если со мной что-то случится. «Ты думаешь, мне дали пятнадцать суток? Неет, это ТЕБЕ дали пятнадцать суток!».

– Поехали, – говорит.

– Ну ладно, поехали.

Ох, как же жалко, что представители власти не разрешают фотографироваться с ними и с их машинами. Как я его ни упрашивал запечатлеть процесс аккуратного заталкивания меня в транспортное средство Ваз-2106 с полицейской атрибутикой, нельзя – говорит – и все.

Максимум, чем смог помочь – сфотографировал на прощанье меня с моими гостеприимными кормильцами-стукачами. Никакой обиды я на них не держал, раз положено стучать – значит положено. Распрощались душевно, на мажорной ноте.

Очень весело прокатиться на шестерке. На ментовской шестерке ночью по Кубе! В негритянском квартале ночь я пережил, в передрягу не попал; в палатке уже пару раз ночевал: и в городе, и на пляже; с кубинцами в их коллективном такси ездил, в кузовах грузовиков тоже.

Если и из ментовки выкарабкаюсь – совсем хорошо будет. Будет, о чем внукам рассказать.

Ну что ж, движемся в сторону Тринидада. Это уже позитивный момент. Полицейский мне поможет. Вспомнилась сказка дядюшки Римуса про братца Лиса и братца Кролика. «Братец Лис, не бросай меня в терновый куст!..». А что если начать канючить: дядюшка милиционер, не вези меня в Тринидад. Довезет, нет? Ладно, пусть везет куда хочет, главное – движемся в правильном направлении, в сторону Тринидада.

Он, наверное, хочет вывезти меня из зоны свой ответственности, в соседнюю провинцию – и дело с концом (мы как раз находились на границе двух провинций). Но мент оказался сознательным.

– Куда едем-то?

– В иль центро туристико.

– И что делать там будем?

– Будешь там жить. Там будет твоя каса.

– Моя каса со мной, – показываю на палатку. – Каса кампанья .

– Твоя каса – опасно. Центро туристико – не опасно.

Приезжаем. Тут уже мент берет инициативу на себя и начинает разъяснять всем, кто я такой.

Что мол, турист, но турист особенный. Народ сползается, хлопают глазами. Время – ночь.

Весело быть в центре внимания. Хорошо, когда о тебе проявляют заботу, тем более менты. И особенно приятно на сытый желудок. Я никуда не тороплюсь, мент взял заботу обо мне на себя.