Автор тот же - [6]

— Ладно, сухарь, продолжай, — смирилась с приоритетами мужа Лена.

— Так вот! Минусы я тебе перечислил. — Вадим был явно рад, что его больше не отвлекают от стройного изложения. Впервые проговаривая дело вслух, он почуял — что-то нащупывается. Но что именно, пока не понимал. — Перейдем к плюсам. Первый и основной: у Николая Петровича своих детей нет.

— Ничего себе плюс! — отпрянула от Вадима Лена.

— В данном случае — да! Мало того, их и быть не могло с середины пятидесятых годов, поскольку служил Николай Петрович в Семипалатинске, а там что-то с ядерным оружием экспериментировали. Что — он не говорит, но факт тот, что у него болезнь, точно название не помню, кажется «негроспермия», это когда все сперматозоиды мертвые…

— Ты у Автандила название уточни!

— Ну разумеется. Не перебивай, прошу!

— Так я же для тебя. — Лена удивилась раздражению мужа.

— Это детали. Мне важно все выстроить в цепочку. Не отвлекай!

— Погоди, ты мне рассказываешь или себе?

— Ты моя вторая и при этом лучшая половина, так что получается, по-любому — себе! Ладно! Слушай дальше. Самое интересное, что с точки зрения закона это не абсолютное спасение. Так как факт признания отцовства зачастую перевешивает факт невозможности быть отцом!

— Но это же бред! Чистая формалистика!

— И да и нет! Если экспертиза крови исключит отцовство начисто, то тогда все в порядке. Отцовство не установят. Но дело в том, что в деле есть заключение врачебной экспертизы, более того, в медицинской литературе описаны случаи, когда при «негроспермии» возможно появление менее одной тысячной процента живых сперматозоидов. Получается, что наша справка — отнюдь не стопроцентная гарантия успеха. А вот его идиотское поведение благородного дурака, наоборот, косит нашу позицию под корень. Вадим откровенно злился на своего клиента. Рассказывая сейчас всю историю Лене, он понял, как трудно будет объяснить в суде его поступки. При этом Вадим ни секунды не сомневался, что Смирнова научит свою клиентку представиться бедной обиженной овечкой, а сама будет перебивать и хамить Николаю Петровичу постоянно, желая его смутить и сбить с толку. А он и без того особо толковым не выглядел.

— Так на что ты тогда рассчитываешь? По глазам вижу, что-то у тебя на уме есть!

— Ну есть. — Вадим хитро улыбнулся. — Дело в том, что Николай Петрович знал от Гиви, что Манана подавала иск в суд об установлении отцовства к какому-то мужику, настоящему отцу. Но потом почему-то иск забрала. Больше ему ничего не известно.

— А как бы это выяснить? — заинтересованно спросила Лена.

— В том-то и беда, что Ирина Львовна сделала запросы в несколько судов, но все ответы — отрицательные. Хотя это ничего не значит — канцелярии могли просто формально отписаться, даже не проверяя архивы. Оно им надо? Кроме того, во все суды запросы не напишешь. Я попросил Пашу Острового, помнишь моего однокурсника, по своим каналам разузнать. Он же в КГБ московском работает. Обещал неофициально помочь.

— А что это даст? — удивилась Лена. — Все равно твой заявление писал, фотография из роддома есть.

— А вот приходи в суд, коли твои студенты еще на картошке, и послушай мужа. Хоть там меня перебивать не сможешь!

И оба рассмеялись, ласково глядя то друг на друга, то на продолжавшую безудержно кокетничать теперь уже с тремя мальчиками дочь.

В среду вечером, как всегда накануне процесса, Вадим ушел к себе в кабинет и плотно закрыл дверь. Для Лены и Машки плотно закрытая дверь была более труднопреодолимым препятствием, чем повернутый в замке ключ. Если кто-то из девочек случайно, по забывчивости входил к Вадиму, он смотрел на вошедшую таким взглядом, что та сразу начисто забывала, зачем зашла. Однако на сей раз Лена, приглашенная Вадимом завтра на процесс и чувствовавшая себя его младшим партнером, рискнула побеспокоить мужа. Вошла и с порога, еще не до конца открыв дверь, спросила:

— Ты Автандилу звонил?

— Зачем? — вскинулся недовольный Вадим.

— Узнать название этой негритянской болезни, — попыталась пошутить Лена.

— Какой негритянской болезни? — раздраженно, не поняв шутки, спросил Вадим.

— Той, где в названии негр и сперма, — продолжала улыбаться Лена, осторожно проскальзывая в кабинет.

— А-а! — Вадим наконец ответил на улыбку. — Да, звонил. И слава богу! Мог попасть впросак Смирнова бы поиздевалась надо мной всласть! Правильное название «некроозоспермия».

— Как?!

— Некро-озо-спермия, — разбивая слово на части, повторил Вадим. — Не от «нефа», а от «некро» — мертвый.

— А что с иском Мананы? — попыталась продолжить разговор Лена.

— Так! Девушка, сделайте, чтобы я искал вас по всей квартире и не мог найти! — Вадим давал понять, что на разговор вовсе не настроен.

— Для этого мне придется залезть в постель и ждать тебя там, — кокетливо улыбнулась Лена.

— Ты считаешь, что подготовка к данному процессу включает в себя практические занятия по изготовлению детей? — Вадим, казалось, подхватил шутливый тон жены, но, вдруг став серьезным, жестко сказал: — Ленк! Понимаю, что ты хочешь мне помочь, отвлечь, чтобы я не грузился, но ты же знаешь, мне надо побыть одному. Не обижайся, котенок, дай мне еще часок.