Автор любовных романов - девственница - [5]

Я кивнула, думая о родителях, которые застряли в пятидесятых. У них до сих пор раздельные кровати, они верят, что мужчина обеспечивает семью, а женщина предназначена для дома, а также никогда не говорят о половых отношениях; поэтому я отстала от всего этого. Хотя моя мама очень любила сводничество.

Единственная причина, по которой я увлеклась жанром книг, которые читала, из-за мамы и ее тайных романов, которые она держала под кроватью. Они использовали такие слова, как «гениталии», чтобы описать женские половые органы, и «меч» для пениса мужчины. Эти романы были моим единственным окном в сумасшедший мир секса.

Чувствуя одновременно возбуждение и опасение, я попрощалась со своими соседями и ушла в комнату, надеясь, что кто-то на веб-сайте найдет меня достаточно привлекательной, чтобы отвести на ужин. Даже если я была неопытна с противоположным полом, я все еще жаждала ощутить себя в отношениях, почувствовать мужское прикосновение, поцелуй. Это аспект моей жизни, которого очень не хватало, и Делани с Генри были правы, может быть, как только я испытаю реальный контакт, то смогу вложить все свои эмоции в мое писательство, и на самом деле сделать себе имя, кроме как «Экстраординарное кошачье дерьмо».

2 глава

Пуля для девственницы

— Богом клянусь, если ты не перестанешь лизать себя, я возьму твой, как наждачная бумага, язык и отрежу его ножницами, и знаешь что? Я тоже буду наслаждаться, делая это! — кричала я на мистера Много-Лижусь, рыжего полосатого кота, который настойчиво торчал в моем офисе каждый день для своего регулярного омовения.

— Что я говорила тебе насчет разговоров с кошками? — спросила Дженни, моя коллега, стоя в дверном проеме. — Это не здорово, Рози.

— Нет ничего здорового в этом офисе, — ответила я, пока смотрела на мистера Много-Лижусь. — Перестань смотреть на меня с высунутым языком, это жутко.

И, как если бы он владел моим офисом, и всем, что было в нем, он сел прямо, пока поддерживал со мной контакт взглядами, надул грудь и затем вырыгнул шарик шерсти прямо на мой стол.

— Фу, ужасно! — закричала я, пятясь от оранжевого шара рвоты.

С вкрадчивым взглядом на мордочке, он поднял лапу, вытер пасть и затем спрыгнул со стола.

— Ты это видела? — спросила я Дженни, которая была на полу, смеясь надо мной. — Думаю, он показал мне средний палец, пока вытирал свою пасть.

— У котов нет пальцев, — поправила меня Дженни между хихиканьем.

— Тогда средний коготь, он что-то показал мне, это точно.

— Ты собираешься убирать это? — спросила Дженни, поднимаясь с пола и опускаясь на один из расцарапанных котом стульев, который стоял напротив моего стола.

— Не-а, планирую сохранить это на обед, — саркастично ответила я.

— Ты отвратительна.

Я схватила влажную салфетку со стола, — я держала там кучу таких, именно по этой причине, — убрала ком шерсти, бросила его в мусорную корзину, ненавидя каждый аспект своей жизни при этом процессе.

Опустошенная, я откинулась на своем стуле.

— Ты не устала находиться в этом офисе? Кошки начали сводить меня с ума. Это антисанитария.

— Эй, просто будь счастлива, что ты не интерн, чьи обязанности кормить кошек, ухаживать за кошками и следить, чтобы ящики для мусора всегда были чисты в комнате дерьма.

Комната дерьма.

Я была там лишь однажды, и только потому, что это был мой первый день, и мне устроили тур по офису. Неприятный запах кошачьей мочи был таким ужасным, что с тех пор я даже не прохожу мимо этой комнаты. В комнате дерьма держали все маленькие коробочки, и я говорю не о маленьких лотках как коробочках, я говорю о маленьких коробочках, размером с корабль из «Звёздный крейсер «Галактика». Они занимали разные полки на разных уровнях комнаты. Это было кошмаром для стажера.

— Как у нас вообще так долго держатся интерны?

— Отчаянные студенты колледжа, — ответила Дженни, пока смотрела на свои ногти. — В эти дни они будут делать что угодно, чтобы попасть в печатный журнал, даже если это означает быть ходячей когтеточкой.

— О, кстати, мне не прислали партию товаров «Кошачьи Заточки» для когтей? Я вроде как должна написать разоблачительную статью, но еще даже не получила коробку.

— Не то чтобы я знаю, но ты можешь спросить Сьюзан; она обрабатывает всю информацию по отслеживанию груза, и, кстати, ты видела сегодня ее внешний вид? У нее стиль распутной бабушки.

Сьюзан была нашей секретаршей приемной, сумасшедшая кошачья мадам, которая безумно влюблена в курьера из службы доставки. Когда она узнавала, что он должен прийти, она красила губы красной помадой, которая оказывалась на ее зубах, наносила синие тени для век, для которых она лет так на шестьдесят запоздала, и надевала топ с глубоким вырезом, который, казалось, сеет хаос в ее старушечьем лифчике.

— Нет, я брала интервью у жильцов в центре города. Во что она одета?

Дженни наклонилась вперед и посмотрела через свое плечо на Сьюзан, которая ковырялась зубочисткой в зубах, и произнесла тихим голосом:

— На ней футболка с Ханной Монтаной с низким вырезом, который она, возможно, сделала сама, и пурпурные штаны из кожзаменителя.

— Не думаю, что могу поверить тебе сейчас, — ответила я, стараясь сдержать смех.