Автокатастрофа - [27]

В глаза бросались следы на ее ногах, похожие на шрамы от газовой гангрены, а также бледные круглые вмятинки на коленных чашечках. Она заметила, что я смотрю на шрамы, но это ее вовсе не смутило. Возле нее к дивану была прислонена хромированная трость. Когда она сменила позу, я увидел, что подъемы обеих ее ступней взяты в стальные зажимы хирургических шин. По слишком жесткой постановке ее фигуры я понял, что, кроме того, на ней был какой-то поддерживающий корсет. Она вынула из машинки сигарету, бросив на меня взгляд, полный нескрываемого подозрения. Я догадался, что этот отблеск враждебности продиктован предположением, что я, в отличие от Воана, ее самой и Сигрейвов, не был травмирован в автокатастрофе.

К моей руке прикоснулась Елена Ремингтон:

– Сигрейву, - она посмотрела на неуклюже двигающегося каскадера, который немного оправился и забавлялся со своим сыном, - кажется, завтра предстоит дубляж на студии. Можешь убедить его, чтобы он не шел?

– Попроси его жену. Или Воана. По-моему, он здесь заправляет.

– Думаю, это бесполезно.

Раздался голос телевизионного продюсера:

– Сейчас Сигрейв дублирует актрис. Все дело в его красивых белых волосах. Сигрейв, а как ты ведешь себя с брюнетками?

Сигрейв забавлялся крохотным члеником своего сына.

– Даю им пинка под зад. Сначала делаю маленькую медицинскую свечку из гашиша, а потом отправляю ее по назначению своим - ха-ха - шомполом. Два удовольствия сразу. - Он машинально посмотрел на свои промасленные руки. - Мне хотелось бы посадить их всех в те машины, водить которые приходится нам. Что ты об этом думаешь, Воан?

– Мы это когда-нибудь сделаем, - в голосе Воана прозвучала неожиданная нотка почтения. - Обязательно сделаем.

– И пристегнуть их этими дерьмовыми дешевыми ремнями. - Сигрейв затянулся небрежно свернутой сигаретой, которую передал ему Воан. Он задержал дым в легких, глядя на гору брошенных машин в конце своего сада. - Воан, представь себе их в каком-нибудь сложном скоростном столкновении. Как они красиво переворачивались бы. Или как они сработали бы лобовое столкновение. Я это иногда даже во сне вижу. Это все твоя работа, Воан.

Воан одобрительно улыбнулся:

– Ты прав. С кого же начнем?

Сигрейв улыбнулся сквозь дым. Он не обращал внимания на пытавшуюся его успокоить жену и спокойно смотрел на Воана:

– Я знаю, с кого бы я начал.

– Правда?

– Я отлично представляю себе, как эти большие сиськи врезаются в приборный щиток.

Воан резко отвернулся - возможно, ему показалось, что Сигрейв валяет с ним дурака. Из-за шрамов вокруг рта и на лбу его мимика не вписывалась в обычную гамму чувств. Он бросил взгляд на диван, где его бывший режиссер и покалеченная молодая женщина, Габриэль, передавали друг другу сигарету.

Я развернулся, чтобы идти, решив подождать Елену в машине. Воан вышел вслед за мной. Сильной кистью он взял меня за руку:

– Не спеши уходить, Баллард, я хочу, чтобы ты мне помог.

Когда Воан проигрывал эту сцену, у меня было ощущение, что он контролирует нас всех, давая каждому то, чего он больше всего хочет и больше всего боится.

Я пошел за ним по коридору в фотолабораторию. Закрывая дверь, он жестом пригласил меня в центр комнаты.

– Это новый проект, Баллард, - он доверительно обвел комнату рукой. - Я делаю серию программ для телевидения - это одна из программ моего проекта.

– Вы ушли из NCL [3]?

– Конечно, проект чрезвычайно значителен, - он встряхнул головой, избавляясь от ассоциаций. - Большая государственная лаборатория не приспособлена - ни в техническом, ни в любом другом отношении - для того, чтобы делать что-то подобное.

Сотни фотографий были приколоты к стенам, лежали на стульях и в эмалированных лотках. Пол вокруг увеличителя был завален бледными снимками, проявленными и отброшенными, как только начали прорисовываться на них образы. Воан кружил вокруг центрального стола, листая страницы альбома в кожаном переплете, а я глядел на отвергнутые отпечатки у меня под ногами. На большинстве из них были запечатлены легковые автомобили и грузовики после столкновений, окруженные зрителями и полицией, на некоторых фотографиях - разбитые радиаторные решетки и лобовые стекла. Многие снимки были сделаны нетвердой рукой из движущейся машины, со смазанными очертаниями рассерженных полицейских и санитаров скорой помощи, пререкающихся с движущимся мимо них фотографом.

При беглом осмотре я не увидел на этих фотографиях знакомых людей, но на стене над металлической раковиной возле окна висели увеличенные снимки шести женщин средних лет. Меня удивило их отчетливое сходство с Верой Сигрейв - так она могла бы выглядеть лет через двадцать. На этих снимках были разные женщины: одна, с мехами на плечах, ассоциировалась у меня с хорошо сохранившейся женой преуспевающего бизнесмена, другая - с климактической кассиршей супермаркета, третья - с ожиревшей билетершей в обшитой тесьмой габардиновой униформе. В отличие от остальных фотографий эти шесть были сделаны с особой тщательностью и сняты мощными объективами через лобовые стекла и вращающиеся двери.

Воан наугад открыл альбом и вручил его мне. Прислонившись спиной к двери, он наблюдал, как я поправляю настольную лампу.