Автограф - [42]

— У Званцева нарушен генетический код.

— Ассимиляция белков нарушена.

— Подвоз витаминов.

— Не пользуется фруктово-зеленными днями.

— Он идет к «барборисикам» со своей кандидатской. Как вам не стыдно. Вы нескромны, товарищи. Бросим ему медяк в кружку.

— Понимаем, простите, товарищ. Он идет изучать материал для кандидатской. Хочет опередить эпоху, чтобы поравняться с потомками.

— Да, товарищ, вы правильно теперь поняли товарища.

— Говорят, там белье дают с противопожарной пропиткой.

— А как же. Против геенны огненной.

Больным действительно выдавалось белье с противопожарной пропиткой.

— Ты, если что, звони по телефону, — сказал Лобов. — Выручим. Телефоны стоят прямо в барокамерах. Я узнал.

— Леденцы возьми. Сидеть заставляют в самолетных креслах.

— Требуй полную нагрузку, четыре атмосферы.

— Четыре для него много. Две. А то расклеится, как гитара.

— Ну две. Нет, пусть сразу четыре. Не выдержит — включается сирена и вытаскивают все-таки живым.

— Не надоело вам?

— Нет, товарищ, нам не надоело. Вы член коллектива, и коллектив хочет знать…

— Обязан знать, это я говорю как профорг.

— Вот, и профорг озабочен.

— А культорг где? Пригласите культорга.

— И редактора стенной печати.

— Да, стенная печать должна осветить… так сказать, ввести в курс… Должна присутствовать. Сигнализировать.

За молодым бронхологом-стажером, который особенно преуспевал во всем этом, Володя даже погнался. Но стажер скрылся в недрах черной лестницы.

Одна пожилая няня вполне серьезно спросила:

— Владимир Алексеевич, достать вам травки?

— Травкой я их накормлю.

— Кого?

— Кто вам это сказал?

— Что сказал?

— То, о чем вы мне хотели сказать.

Клиника веселилась, потом тема наскучила и Володю оставили в покое — перестали «бросать медяки в кружку».

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Виталию Лощину Геля Йорданова нравилась. Он часто представлял себе, как с ней знакомится, говорит первые слова, что-нибудь о спектакле, в котором она занята. Он — тип городского человека, которых много, которые пробивают себе дорогу чаще всего в различных областях интеллектуальной жизни. Что плохого? Незаконного? Родился и вырос в городе, с детства был окружен набором определенных жизненных показателей, из этого всегда исходил, предполагал дальнейшую судьбу, рассчитывал ее. Лощин и себя рассчитал. Еще в школе. И уж будьте уверены — не промахнется. Интеллектуалы нынче не в большом спросе? Так это те, которые куризмом занимаются: квохчут без нужды. Ну да ладно. Обо всем этом потом, когда-нибудь при случае.

Вначале Виталий хотел быть актером, потом режиссером, потом он писал стихи. Актер и режиссер — зависимые люди, а это чаще всего недовольство. Там один шаг и до куризма, в особенности режиссеру. Поэт — человек независимый, точнее, менее зависимый от условностей жизни, расстановки сил. Он более самостоятелен, потому что в одном себе концентрирует все. Лощин начал приучать себя к стихам. Писал стихи и давал учительнице литературы. Учительница была опытной. Доказала Виталию, что стихи у него отмоделированные, придуманные, он не обнаруживает никакой индивидуальности. В стихах индивидуальность должна быть ранней. Запаздывать нельзя. Что нельзя запаздывать — больше всего и убедило Виталия прекратить заниматься стихами. Он попробовал прозу. Долго искал тему для первого рассказа. Не нашел ничего подходящего. Решил собрать прозу из чужих фраз. Они находились быстро, часто вместе с темой, и, что самое замечательное, их было много. Он завел картотеку — уже позже, в которую начал собирать, записывать из журналов и книг фразы. Называлось это у него — вырезать филейные части. Картотеку разбил на рубрики: «пейзаж», «общество, классы», «люди, человек», «родители, дети», «культура», «наука», «мнение, сознание», «сельское хозяйство», «промышленность» (промышленность и сельское хозяйство ввел в картотеку совсем недавно), «оптимизм», «пессимизм», «мужчины, женщины», «поучения», «труд», «можно, нужно, нельзя». Ввел рубрики: «политика», «право», «библейские изречения», «прогресс», «сленг». Самой последней из новых рубрик была НТР — «научно-техническая революций». Он выписывал афоризмы по всяким вопросам. Убедился, что, сплетая афоризмы, можно создавать субстанции, или конгломераты, рассуждений на различные темы, так сказать суммирующие сгустки конкретики, и вмонтировать как свои собственные. Узнал, что кто-то на Западе написал роман ножницами: вырезал все подходящее из газет, наклеил на бумагу и смастерил роман. Виталий тоже начал вырезать из газет и журналов абзацы, блоки — копил. Содержал он их не по рубрикам, а по алфавиту в особом блок-каталоге. Создавал рассказ за рассказом. Каждый из них вычислял и компилировал внимательно, чтобы ни у кого, ничего не позаимствовать целиком. Понимал — наказывается. Стоит попасться, тогда уже трудно будет сохранить имя в чистоте. Имя надо содержать в идеальной чистоте. Ни одного жирного пятна. Виталий сразу учел. Данный пункт должен быть самым положительным фактором будущей биографии. И биографию тоже надо конструировать, создавать с ювелирной точностью. Не тратить при этом ни грамма усилий попусту. Максимально во всем участвовать и максимально ни в чем не участвовать, что не прикармливает твой успех. И никакого плюрализма, никакой множественности.