Автобиография - [56]

В 1837 году приезжал, вероятно с государем, в Москву кн. П. М. Волконский. Со мной ничего не говорил, но, верно, с тех пор заинтересовался мною. Заметив мою всегда подвязанную щеку, он спросил о причине, и когда ему сказали, что я страдаю с малолетства золотухой, он приказал директору отправить меня в Старую Руссу на воды. Мы с мужем поехали; дорогой я простудила глаз, любуясь на все окружающее!.. Я выехала в 1 раз и далее Троице-Сергиевой лавры нигде не бывала. Не могла скоро начать леченье. Отпущена была на казенный срок на 28 дней и успела взять только 14 ванн. Несмотря на это, у меня образовался нарыв и опухоль уменьшилась. Видя такой успех, на будущее лето я уже стала проситься, и меня отпустили на 2 месяца. Жили мы там у племянника моего мужа А. И. Отилье. Он служил казначеем в военных поселениях, и помню, как мне тяжело и неприятно видеть, что не только когда мы с ним идем, но позже, когда я одна иду по улице, то почти все, и даже почтенные, седые купцы, издали останавливаются, снимают шляпу и при моем приближении низко мне кланяются. Я всегда говорила Александру: «Скажи, чтобы они этого не делали!» — «Нет уж, потрудитесь вы сами переменить порядок, заведенный в городе после бунта 31 года. Бог даст, со временем давность пройдет и они отвыкнут». Тогда еще ничего не было устроено на водах: ключ соленой воды вытекал из деревянной трубы и образовал осадок целительной грязи. Ванны были деревянные, низенькие, покрытые тесом. Привозили туда солдат и кадет. Помню чудеса над ними от грязи. Кадета привезли всего скорченного, носили в ванну на руках… а через две недели гляжу — он сам бредет на слабеньких ножках. Там вода очень полезна, но очень сильна для груди и надо брать ее осторожно. Мне было предписано сидеть не более 10–15 минут и брать ванны через день. Первый год я так и делала. А как на второй муж привез меня, а сам уехал. Александр утром на службе, а вечером у невесты, m-elle Сутгов (дочери генерала, начальника войск), на которой он женился, был очень несчастлив и скоро умер. Я одна… мне тоска страшная! вот я и придумала себе развлечение и скорое облегчение. Не говоря доктору, начала брать ванны каждый день, сидеть по получасу… и этого мало: принялась и вечером брать ванну. Хорошо, что это было уже к концу. Но у меня пошла кровь горлом! и доктор, сделав мне выговор, старался поскорей восстановить мое здоровье и отправить с приехавшим за мной мужем. Я не любила одна гулять по городу, но больше ходила в поле, которое было рядом с ваннами (теперь ничего похожего нет).

Часто, идя утром в ванны или вечером в поле, мне приходилось проходить мимо единственного порядочного, деревянного домика, занимаемого кн. Юсуповым. Он также привезен был лечиться, и на вид ему казалось лет 10–12, не более. С ним целый штат: англичанка, разные гувернеры и множество прислуги. Но меня всегда удивляло: как идешь, у дома всегда множество баб с разными птицами: гуси, утки, куры… Раз я спросила: «Да неужели такое огромное количество покупают каждый день в один дом?» — «Да, барыня, и платят хорошо! Ведь тут их много, да и для барчонка всегда имеют в запасе живую птицу. Камердинер говорит, что когда он рассердится, то ему для забавы дают щипать живую птицу и это его утешает…» Страшно подумать, неужели, по азиатской крови, могут быть такие порывы злобы у ребенка?.. Если не для шутки говорил им это камердинер, то надо обвинять не князя, а окружающих его наставников[40]. Еще редкий случай. В 38 году нам снова пришлось ехать в Руссу, почти вслед имп. Ник. Павл., и шоссе было исправлено, как паркет. На какой-то станции мы не нашли лошадей и нам предложил вольный ямщик довезти нас за прогоны, прибавив: «А там, на водку, что угодно, пожалуйте!» Мы согласились, он привел великолепную тройку вороных, тарантас у нас был маленький, легонький… мы полетели! Проехав с лишком 30 верст, он спрашивает: «Можно мимо станции?..» — «Как хочешь». Он летит, а там кричат: «Как ты смеешь… вот мы тебя!..» А мы уже далеко… Приближаясь к другой, он снова спрашивает: «Можно мимо?..» Муж говорит: «Да ты пожалей лошадей-то!»— «Да вы посмотрите, они и не упарились, тарантас как перышко, дорога скатертью. Позвольте?» — «С Богом!..» И так мы проехали большое пространство, не кормя и почти не останавливаясь, только изредка сойдет с козел, как будто что поправить. Да раз попоил их из ручья. Нам сократил время и за это хорошо получил на водку.

Еще эпизод тех времен. В 36 году меня попросил портной Данила Жуляев окрестить у него ребенка. Он одевал мужа в театре, потому и осмелился. А я страстно люблю детей, хотела бы иметь своих, и мне сказали, что если я окрещу мальчика, то у меня дети будут. Муж позволил, и я окрестила сына Илью, имя, данное в честь мужа. На другой год — тоже история… Родилась девочка, муж поморщился, я окрестила, а своих детей нет. В 37 году меня просит быть восприемницей старый знакомый моего отца, эконом в купеческом клубе, Рассказов. Муж ворчит: «Эти крестины побольше 15 р. будут стоить, как в эти два года у Данилы…» Я упросила его, мне так трудно отказывать бедным и добрым людям. Крестил со мною помещик Кроткое и, быв давно знаком с мужем, просил позволения как кум приехать к нам в дом. Тут и другие напросились: Н. М. Болтин, тоже помещик, известный игрок, купец Хрусталев (у него была фабрика орденских лент). Муж назначил день, а я пригласила несколько знакомых дам. Был приготовлен завтрак и обед. Кавалеры приехали раньше, и кум привез мне не помню какую-то вещицу на туалет и большой синий флакон с духами. Вот этот-то флакон и служит мне каждый день уже 50 лет! Позавтракав, мужчины сели за карты. Кроткое просил позволения взять меня в половину — я согласилась. Они играли в преферанс по четвертаку. До обеда игра шла очень хорошо и мы были в выигрыше. После обеда я сижу с дамами в гостиной, приходит муж и говорит: «Ну, брат, смотри! Они после преферанса сделали расчет и на ваши выигранные деньги начали метать банк». Я пошла к ним… посмотрела и шутя сказала: «Господа! Вы начали другую иг-РУ, там я рисковала десятками рублей, а теперь рискую сотня-М Заранее прошу извинить, если проиграю, то расчеты после бенефиса». Я возвратилась к барыням, а не более как через час бежит муж и говорит: «Ну, слава Богу! Тебя отписали!» — «Что это значит?» — «А то, что Кроткое много выигрывает, и они сказали ему без церемоний: «Послушай, Кроткое, нам невыгодно так продолжать. Мы с тобой играем каждый вечер и завтра же, даже сегодня в клубе, можем вдвое с тебя выиграть. Зачем же мы обидим Пр. Ив.? А если ты еще больше выиграешь, то с нее мы не будем иметь возможности возвратить деньги». Кр. согласился, спросили у мужа позволения, и он с удовольствием дал его. Пришел мне сказать, еще не зная цифры, сколько я выиграла… Вскоре входит Н. М. Болтин и говорит: «Я ваш должник! Завтра буду иметь честь представить 1200 руб. ассигн.». Признаюсь, мне это было очень приятно не столько по отношению денег, как потому, что я объявила моему супругу, что эти деньги я выиграла на будущих крестников и чтобы он не смел мне запрещать крестить!.. Да вот с тех-то пор и крещу без удержу с лишком 50 лет, и у меня уже давно насчитывается третья сотня. Прибавлю еще, что мой кум выиграл в этот вечер 14 тыс. Но уж зато как противно смотреть на них, когда они играют: бледные… беспрестанно меняют карты, пьют шампанское и ничего не говорят, кроме неприятных восклицаний. У нас в доме это побоище было первый и последний раз! На другой день я своими руками перекидала в печку все карты и решила, чтобы у нас никогда этого не было.