Автобиография - [55]
В 1960-е годы французский «Vogue» стал выпускать новое приложение к номеру, посвященному ежегодному показу коллекций высокой моды. Оно называлось «250 моделей» или «300 моделей», то есть включало фотографии от двухсот пятидесяти до трехсот платьев. Мы называли его «tracassant», что означало «мучение», или, по-простому, «заноза в заднице». Всем фотографам «Vogue» говорили: «Либо вы работаете над «tracassant», либо больше не будете получать заказов на страницах основного журнала». Это делалось так: каждый фотограф получал ассистента и грузовик с водителем и отправлялся с объездом от одного кутюрье к другому. Мы возили с собой осветительные приборы и стойки, на которых растягивали белое бесшовное полотно, служившее фоном для съемок. Работа обычно начиналась в восемь вечера и продолжалась всю ночь со съемкой нескольких десятков платьев до раннего утра. В каждом доме моды мы устанавливали сцену и освещение, стараясь устроить все как можно лучше, хотя это было практически невозможно. На каждой странице приложения помещалась целая куча маленьких фотографий; иногда удавалось отснять целую страницу, но это происходило не слишком часто. Однако мы ничего не могли поделать, потому что всем хотелось публиковать свои фотографии на «больших страницах» журнала до конца года. Это было нечто вроде трудовой повинности в сочетании с шантажом, но, к счастью, это продолжалось недолго. Через несколько лет редакция решила отказаться от ежегодного приложения.
По ночам мы работали не только над «tracassant», но и занимались творческой работой для основного «Vogue». Я просиживал с Джун ночи напролет, обдумывая замечательные идеи для публикации на страницах журнала. Я выбивал идеи из нее, пока ей не приходило в голову что-нибудь такое, за что я мог уцепиться. Мы выкуривали пачки сигарет без фильтра, выпивали бутылки скотча, сидели до раннего утра и обдумывали идеи. «Как насчет этого?» — спрашивала Джун, и я отвечал: «Нет, нет, давай-ка думай получше!» Это занятие отнимало много нервов, но было очень увлекательным.
Однажды Джун пришла в голову идея обыграть сцену из фильма Хичкока «Норд-норд-вест», где самолет преследует девушку. Она сообщила мне об этом по телефону, и я сразу же согласился, что это замечательная идея. Задача была очень трудной, но я справился с ней. Для того чтобы самолет попадал в кадр, пилот должен был лететь очень низко. Моя задача заключалась в том, чтобы направить пилота по самой низкой траектории. Он предупредил меня, что сможет сделать это только на правом повороте в дальнем конце летного поля, но я так волновался, что подал ему неверный сигнал. Когда пилот приземлился, он был в ярости: он следовал моим инструкциям и чуть было не потерпел крушение. Он показал мне траву, налипшую на кончик крыла его самолета.
Я рискую собственной жизнью и жизнью фотомодели для английского "Vogue", 1967 г.
Журнальные фотографы повсюду старались перещеголять друг друга, создавая занимательные и забавные модные фотографии, которые демонстрировали не только платья, но и много другое. Город буквально ломился от фотографов, переполненных великими идеями.
Помню странные совпадения, которые привели нас к выводу, что идеи, даже если держать их в секрете, витают в воздухе между Нью-Йорком и Парижем, словно на телепатических волнах. На каком-то этапе я увлекся съемкой с зеркалами, и один нью-йоркский фотограф, не помню его имени, тоже экспериментировал с зеркалами, а потом эти чертовы зеркала появились в каждом журнале.
Это было необыкновенное время всеобщей эйфории. Я осознал, что женщины из определенных стран вдохновляют меня больше других. Франция, Германия и Америка стали моими главными стимулами. Самые прекрасные женщины в мире приезжали в Париж и работали фотомоделями. Кроме того, были девушки, работавшие на показах коллекций в домах моды, которые тогда сильно отличались от фотомоделей. Их в первую очередь показывали прессе, потом привилегированным покупателям и только потом остальной публике. В прославленных домах моды были «кабины» — большие туалетные комнаты, где модели в белых халатах просиживали целыми днями, ожидая, когда их вызовут в салоны. Представления и показы продолжались в течение нескольких недель. Когда профессионалы просматривали все, что их интересовало, дома моды открывались для туристов. Билеты было трудно достать: люди выстраивались в очереди и умоляли впустить их, поэтому модели были обеспечены работой. Они получали очень мало денег, но их окружала атмосфера шика и великолепия.
Некоторые девушки имели так называемого «покровителя», богатого джентльмена, обычно женатого, который оплачивал ей квартиру в обмен на возможность посещать ее один или два раза в неделю. Она могла иметь молодого друга на стороне, но при этом встречалась с мужчиной средних лет — добропорядочным буржуа, как правило, юристом или промышленником. Это было замечательное соглашение, практичное и в истинно французском духе.
У меня есть друг, которому сейчас немного за сорок, мечтающий лишь о том, чтобы стать «покровителем», но таких моделей больше не существует и никто не станет оказывать сексуальные услуги человеку, который всего лишь оплачивает жилье. Те дни давно миновали, как и восхитительный парижский обычай под названием «Cinq a Sept», что означало уход со службы в 17.00 и галантное рандеву с любовницей до 19.00, после чего господин возвращался домой к жене и детям, принимал аперитив и садился ужинать. Это еще один чудесный парижский обычай, исчезнувший с появлением ужасных транспортных пробок в ранние вечерние часы.
