Автобиография - [44]
Глава 23
Однако Бог даровал мне безграничное терпение. На все ее неистовые ругательства я всегда отвечала только с мягкостью и милосердием, проявляя по отношению к ней знаки моего наилучшего расположения. Когда другая служанка приходила прислуживать мне, она прогоняла ее с яростью, крича, что я ненавижу ее из–за того, что она с такой привязанностью служила моему мужу. Если же у нее не было желания приходить, я была вынуждена обслуживать себя сама. Когда она приходила, то лишь только для того, чтобы упрекнуть меня и наделать много шума. Когда мне очень нездоровилось, что случалось часто, эта женщина, казалось, была в отчаянии. Из этого я делала вывод, что все приходило от Тебя, Господь. Без Твоего позволения она вряд ли была способна на такое безответственное поведение. Она, казалось, была нечувствительна ни к каким недостаткам, но всегда считала себя правой. Все те люди, которых Ты употребил, чтобы заставить меня страдать, думали, что, так поступая, они служат Тебе.
Незадолго до смерти моего мужа я поехала в Париж с целью увидеться с господином Берто, который, однако, оказывал мне очень мало помощи как наставник. Не зная моего положения, а я была не в состоянии рассказать ему о нем, он испытывал бремя этого опекунства. Со временем он и вовсе отказался от него, написав мне, чтобы я нашла себе другого наставника. Я нисколько не сомневалась, что Бог открыл ему мое порочное состояние, и что этот отказ был самым верным признаком моего порицания. Но это происходило еще при жизни моего мужа. Теперь же мои повторные просьбы, и его сочувствие ко мне в связи со смертью моего мужа, возобладали над его решением в том, чтобы снова взять на себя руководство мною, которое все также очень мало мне помогало. Итак, я снова отправилась в Париж, чтобы увидеться с ним. Находясь там, я посетила его двенадцать или пятнадцать раз, но так и не смогла рассказать ему о своем состоянии. Я все же попросила его найти кого–то из духовенства для воспитания моего сына, дабы избавить его от вредных привычек, и от неправильного отношения ко мне. Он смог найти для меня одного человека, о котором он получил очень хорошие рекомендации.
Затем я как–то пришла для личной беседы с господином Берто и мадам де С. Все это время он говорил со мной не более четверти часа. Он видел, что я ничего ему не отвечаю, ибо я не знала что сказать. Я не хотела говорить ему о тех благах, которые Бог даровал мне (не из желания скрыть их, но потому что Господь не позволял мне этого делать, рисуя передо мной только картины смерти). Господин Берто, таким образом, говорил со мной как с человеком, удостоенным большей благодати. Он оставил меня одну, считая, что он для меня ничего не сможет сделать. Бог так хорошо скрыл от него состояние моей души, желая заставить меня страдать, что господину Берто хотелось отослать меня назад. Он думал, что я не владею духом молитвы, и что мадам Гранже ошибалась, говоря ему об этом. Я делала все, что было в моих силах, чтобы быть ему послушной, но это было бесполезно. Я была недовольна собой, так как более верила господину Берто, нежели своему собственному опыту. В течение всего этого времени уединения я была склонна отдыхать в тишине и обнаженности мыслей. Я их замечала лишь по тому, как мне приходилось им сопротивляться. Я боялась упорядоченности своего разума, так как считала это нарушением повелений моего наставника. Это приводило меня к мысли, что я отпала от благодати. Я пребывала в состоянии небытия, удовлетворенная своим жалким уровнем молитвы, не завидуя тем высшим уровням, которыми обладают другие, и иметь которые я была недостойна.
Тем не менее, я весьма жаждала исполнять волю Божию, желая быть Ему угодной. Но я была совершенно в отчаянии из–за неспособности достичь этой заветной цели. В том месте, где я жила и бывала раньше в течение нескольких лет, был человек, учения которого воспринимали с подозрением. В церкви он пользовался уважением, что всегда обязывало меня оказывать ему почтение. Когда он осознал мою нерасположенность ко всем тем, в ком есть недостаток здравой веры, то, зная об определенном ко мне уважении, он употребил максимальные усилия, чтобы перетянуть меня на свою сторону. Я же возразила ему с такой ясностью и силой, что ему нечего было ответить в свою очередь. Но это еще более усилило его желание завоевать меня. Желая сделать это, он решил заключить со мной дружеские отношения. В течение двух с половиной лет он мне докучал. Так как он был всегда очень учтив, обладал обязывающим характером, а также прекрасно поддавался научению, я не испытывала недоверия по отношению к нему. Я даже втайне надеялась на его обращение, в чем, как оказалось, я ошибалась. Тогда я перестала с ним общаться. Он приходил узнать, почему он больше не может со мной видеться. В то время он проявлял такую приятность в отношениях с моим больным мужем, выказывая в этом все свое усердие, что я не могла его избегать. Однако я думала, что кратчайшим и наилучшим для меня способом было бы порвать с ним всякие отношения, что я и сделала после смерти мужа. Господин Берто не позволял мне делать этого раньше. Но теперь, когда он увидел, что не сможет обновить отношений со мной, то он и его сторонники возбудили против меня сильнейшие гонения. Эти джентльмены в то время пользовались одним методом, с помощью которого они очень скоро узнавали, кто принадлежал к их сторонникам, а кто был в оппозиции. Они посылали друг другу циркулярные письма, посредством которых за очень короткое время, им удавалось унизить меня во всех отношениях, что делалось очень странным способом.
