Автобиография. Дневник. Избранные письма и деловые бумаги - [134]
Т. Шевченка.
Р. S. Увидите Табачникова — заплюйте ему всю его собачью морду. Удивляюсь, как такую подлую, гнусную тварь земля носит. В другой раз я вам напишу, что он хотел со мной сделать.
153. В. Г. Шевченко
— 7 декабря *>{976}
7 декабря [1859, Петербург].
Не было у кумы и запаски, ан, глядь, кума в плахте разгуливает. Вот так и с твоими письмами получилось. Вчера одно, а сегодня второе. Спасибо тебе, мой родной брате! мой друже единый! за твои заботы. Вольский мне пишет, что сейчас сделать ничего нельзя. Черт его дери, этого торгаша Парчевского, может, тот клочок от нас и не уйдет, а покамест торгуйся, как можешь, с Понятовским через старого эконома. В Киеве у меня нет никого, кто бы хорошо знал Понятовского: поищу, не найдется ли здесь. Богатых всюду знают. Еще вот что: напиши, много ли там земли в этой Забаре? Какая она? Можно ли будет сад развести, да еще чтоб сердитый Днепр не повредил. Расспроси хорошенько. Чижову я завтра сам напишу>{977} или попрошу его большого приятеля Галагана. Ему он откровеннее скажет, чем мне.
Теперь о Харите. Твой совет хорош, спасибо тебе. Ты одно забыл, а это знаешь: я по плоти и духу сын и родной брат нашего бесталанного народа, да и как же соединиться с собачьей панской кровью. И, кроме того, что эта панночка воспитанная будет делать в моей мужицкой хате? От тоски пропадет, да и мой укоротит недолгий век. Так то, брате мой! Друже мой единый!
Харита мне понравилась, хотя я ее и мельком видел. Пусть еще сестра Ярина поглядит на нее и что скажет, так и будет. Мать, всюду мать. Если умная и сердечная, так и дети у нее выйдут в люди, даже под тыном; а если и воспитанная, да глупая и без сердца, так и дети вырастут лодырями в шинке.
У тебя, кажется, откармливается кабан. Я видел как Харита ему есть носила, ты, должно быть, заколешь его к святкам, так пришли мне по почте 20 фунтов-колбас, потому что я лучше трижды в немца постригусь и все филипповки буду мясо есть, чем немецкой колбасой стану разговляться. Да чтобы колбасы были такие, как мы с тобой ели на меду у Гната Бондаренка, под яблоней сидя. Не забудь только. На это доброе дело посылаю тебе 20 рублей; остальные отдай сестре Ярине.
К Новому году выйдут печатные мои сочинения (не все). Я через тебя пошлю четыре книги Алексею Ивановичу Хропалю, тогда он тебе и скажет, как и что делать, а до того времени и я ему напишу.
Еще вот что: спасибо тебе, что хочешь посоветоваться с сестрою Яриною и зовешь ее на смотрины. Кого же она увидит? Ту, которую я видел: Хариту и больше никого. А если б твоя жена, а моя сестра, сказала слово — вот это было бы кстати. Попроси ее, пусть скажет, пусть посоветует.
И покамест да пошлет бог доброе здоровье и жене и деточкам твоим. Оставайся здоров да быстрей пиши мне, твоему искреннему другу и брату
Т. Шевченку.
О воле для крестьян я расспрашивал, — никто ничего не знает, когда и как это будет.
А лесу — дуба и ясеня — надо приобрести и рубить, — пусть лежит и сохнет покамест.
[Между сентябрем 1859 и 1 августа 1860.]
Милостивый государь Александр Демьянович! Стихотворения, которые вам нравятся, выпишите из прилагаемой рукописи; я не имею времени. Рукопись оставьте у себя до будущей субботы. Ваш покорный слуга
Т. Шевченко
Предложите перевести Курочкину то, что вы найдете удобопереводимым.
1860
155. П. Ф. Семеренко
— 3 января **>{980}
С.-Петербург, 3 генваря 1860.
С Новым годом поздравляю вас и весь завод ваш с механическими мастерскими, с паровой мельницей, с садом и со всем имением, сущим вокруг вас. А в особенности поздравляю с Новым годом Кондрата Михайловича, Федора Степановича и Настасью Михайловну. Пусть им бог пошлет долгие годы и доброе здоровье
Спасибо вам за ваше письмо>{981}, дважды спасибо вам за 1 100 рублей. Я получил их от г. Гротина 31 декабря уже минувшего года. Искренне благодарю вас. 15 или 20 генваря выпустят книгу из типографии и в тот же день пошлют экземпляры Савве Дмитриевичу Пурлевскому, а нецензурный экземпляр вам доставит>{982} брат Варфоломей. Еще вот что! Кто подает, у того и просят. Устройте во имя божие на своем заводе моего брата, хотя бы к свекле приставьте, он это дело очень хорошо знает. Ему так надоел этот никчемный сиятельный со своими немцами, что он отправился бы странствовать на край света, если б можно было и жену с детками в мешок положить. Во имя божье, приютите его у себя! Человек он — не очень глупый и не очень умный, но очень, очень сердечный. У вас при заводе есть школа, у него маленькие дети, так и это было бы кстати. Во имя святого просвещения, приютите его!
Свидетельствую глубочайшее почтение Татьяне Ивановне и трижды целую ваших деточек. Искренний ваш
Т. Шевченко (Трижды кланяюсь Алексею Ивановичу.)
156. В. Г. Шевченко
— 12 января *>{983}
С.-Петербург, 12 генваря 1860 г.
Насилу я дождался твоего письма; я уже думал, что ты, не дай бог, заболел или по крайней мере в Бессарабию отправился
