Аврора Горелика - [127]

Шрифт
Интервал

Дурачит публику.

ЭСХИЛ

О горе мне!

ДИОНИС

Молчи же!

ЭВРИПИД

Актеров ставит в ряд: речь так высокопарна.
Ни жизни, ни игры… О, как мне тошно было!
И лишь искусство от него я принял, как сейчас же
Ему, распухшему от слов высокопарных, тяжких,
Убавил жиру, посадив на строгую диету
Из легких слов, прогулочек, улыбок, сожалений.
И после первых слов уже все действовали в драме,
И говорили у меня и женщина, и дева,
И господин, и раб, и нищий, и старуха…

ЭСХИЛ

Да за дерзость
Такую смерти стоишь ты!

ЭВРИПИД

Клянуся Аполлоном,
Я поступал, как демократ, и жизнь давал искусству,
Учил отвесом измерять стихи и угломером.
Обдумать, видеть, понимать, обманывать, влюбляться,
Подозревать повсюду зло и размышлять.

ДИОНИС

Согласен.

Чаша весов с Эврипидом опускается вниз. Зрители аплодируют.

Эсхил садится в своей чаше, обхватив голову руками.

Эврипид элегантно раскланивается.

ЛЕВА

Видали? Как дал? Эсхил уже в гроги…

ЭСХИЛ

(поднимается).

Раздражен я такой переменой судьбы,
да и сердце мое негодует…
Пусть ответит, презренный,
чем следует нам восхищаться в великом поэте?

Эврипид, продолжая кланяться, делает вид, что не слышит вопроса.

ЭСХИЛ

(повышая голос).

Наставленьями! Речью правдивой его!
Воспитанием истинных граждан!

ПУШКИН

Я читал это в важных трактатах…

ЭСХИЛ

Посмотрите теперь, а людей-то каких
я оставил искусству в наследство!
Благородных, и сажень косая в плечах,
не боящихся службы народу,
Не базарных зевак, не лукавых шутов, как сейчас,
не обманщиков подлых.
Но дышавших копьем и копья острием
и султанами шлемов победных!

ЭВРИПИД

(играя на публику).

Надвигается страшное зло, и, боюсь,
он убьет меня шлемами вскоре.

ЭСХИЛ

(громоподобно).

Зевс свидетель, что я представлять не хотел
Сфенебей да и Федр-потаскушек,
И не скажет никто, чтобы где-нибудь
я образ женщины создал влюбленной.

ЭВРИПИД

Зевс свидетель, ведь ты Афродиты не знал совершенно.
(Поэты хохочут.)

ЭСХИЛ

(гневно).

И знать не желаю!
Но зато на тебя и на близких твоих
Афродита не раз нападала,
Сокрушила она и тебя самого.

ДИОНИС

Видит Зевс, это чистая правда!

(Чаша весов с Эврипидом опускается вниз еще на одно деленье.

Аплодисменты, смех, крики «браво, Эврипид!»,

«все мы люди!».)

ЭСХИЛ

(трясясь от гнева, показывает на Ксанфия).

Подлый раб, он шельмует
и гири кладет фавориту любви и распутства!

КСАНФИЙ

Провидение гири кладет, а не я…

ДИОНИС

(спокойно).

Продолжайте свой спор, драматурги!

ЭВРИПИД

Чем, скажи, нечестивый, могли повредить
государству мои потаскушки?
Ведь не я же о Федре преданье сложил,
оно ранее создано было.

ЭСХИЛ

Видит Зевс, это верно, но надо скрывать
все позорные вещи поэтам,
И на сцену не следует их выводить;
уделять им вниманья не надо.
Как учитель детей наставляет на ум,
так людей, уже взрослых, – поэты.
Лишь полезное должен поэт прославлять!

ЛЕВА

(радостно).

Как сказал Николай Николаич!

ЭВРИПИД

Быть должно человеческим слово твое!

ЭСХИЛ

Неизбежно ведь это, несчастный,
Чтоб для мыслей великих и доблестных дел
создавались высокие речи.
Из поэтов полезны бывали всегда благородные
сердцем поэты!

ШЕКСПИР

Крепко сказано! Браво, Эсхил!

ЛЕВА

Ловкий финт!

ДИОНИС

Ксанфий, что ты застыл, как мышонок?

КСАНФИЙ

Весы сломались!

ЭСХИЛ

Подлый раб шельмует!

ДИОНИС

(Ксанфию).

Спокойней надо быть, Аристофан.

КСАНФИЙ

(оцепенев).

О Аполлон Делосский и Дельфийский!
Я пойман, кажется…

ДИОНИС

Поэт Аристофан,
Эсхил, перед тобой. Отнюдь не раб ничтожный.

КСАНФИЙ-АРИСТОФАН

Ты знал всегда?

ДИОНИС

А ты как думал? Ясно
Я видел, кто несет тюки. Забавно было
Твои мне ухищренья наблюдать,
Желание проникнуть к сердцу драмы.

ЛЕВА

(вскакивает).

Так вы сатирик Аристофан? Мы вас еще в Литинституте проходили…

БИВЕРЛИБРАМС

Опять обошел на полкорпуса!

ЛЕВА

Ну как там у вас с сатирой в Афинах? Сильно давят?

АРИСТОФАН

Нет, не очень.

Плутон бьет в гонг.

ПЛУТОН

Пока бойцы-поэты отдыхают,
Мои соратники вас пляской развлекут.
Никто не сможет в скуке упрекнуть
Общественность подземного Аида!

Чудовища подземного царства образуют круг, притоптывая и прихлопывая, поют:

Мы чудовища Плутона,
Каждый весом по полтонны,
Слуги вечной тьмы!
Приходи, отцеубийца!
Демагог и кровопийца,
Будем рады мы!
Ух-ха, ух-ха, ух-ха-ха!

В центре круга появляется прелестная полуобнаженная танцовщица.

АРИСТОФАН

(восхищенно).

Нет, с Лесбосом не зналась эта Муза!

ТАНЦОВЩИЦА

(задорно).

А ты, пузач, с Венерою знаком?

АРИСТОФАН

(пускаясь в пляс, поэтам).

Эй, молодцы, сюда! Присоединяйтесь!

ЛЕВА

Веселый парень наш Аристофан!

БИВЕРЛИБРАМС

(печально – Дагрен).

Как этот танец мне напоминает
Загулы в «Электрическом саду».
Ты помнишь, Дагрен? Рынок «Ковент-Гарден»,
Бочонки и брюссельская капуста…
Констеблей спины и прилипших к окнам
Биндюжников, и гневный рев биг-бит,
И наши парни в драных треуголках,
И наши девки, юбки волоча,
Туда сходились… Помнишь, Дагрен, помнишь?

ДАГРЕН

(жалобно).

А ты тогда скрывал, что мы женаты,
И вечно двухметровая испанка
За мною шлялась…

БИВЕРЛИБРАМС

Я тебя любил…

ПУШКИН

(Анне Керн).

Ты помнишь, друг, октябрь уж наступает
В Михайловском. Уж роща отряхает
Последние листы с нагих своих ветвей,
Дохнул осенний хлад, дорога промерзает
И в синей тишине…

АННА

Я помню, милый, все.
Журча еще бежит за мельницу ручей,
Но пруд уже застыл…

ДИОНИС

(обнимая Бу).

Спор в тупике, мой чижик.
Сомненья тяжкие мне душу бередят.

Еще от автора Василий Павлович Аксенов
Коллеги

Это повесть о молодых коллегах — врачах, ищущих свое место в жизни и находящих его, повесть о молодом поколении, о его мыслях, чувствах, любви. Их трое — три разных человека, три разных характера: резкий, мрачный, иногда напускающий на себя скептицизм Алексей Максимов, весельчак, любимец девушек, гитарист Владислав Карпов и немного смешной, порывистый, вежливый, очень прямой и искренний Александр Зеленин. И вместе с тем в них столько общего, типического: огромная энергия и жизнелюбие, влюбленность в свою профессию, в солнце, спорт.


Московская сага

Страшные годы в истории Советского государства, с начала двадцатых до начала пятидесятых, захватив борьбу с троцкизмом и коллективизацию, лагеря и войну с фашизмом, а также послевоенные репрессии, - достоверно и пронизывающе воплотил Василий Аксенов в трилогии "Московская сага".  Вместе со страной три поколения российских интеллигентов семьи Градовых проходят все круги этого ада сталинской эпохи.


Жаль, что Вас не было с нами

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Апельсины из Марокко

Врач по образованию, «антисоветчик» по духу и самый яркий новатор в русской прозе XX века, Аксенов уже в самом начале своего пути наметил темы и проблемы, которые будут волновать его и в период зрелого творчества.Первые повести Аксенова положили начало так называемой «молодежной прозе» СССР. Именно тогда впервые появилось выражение «шестидесятники», которое стало обозначением целого поколения и эпохи.Проблема конформизма и лояльности режиму, готовность ради дружбы поступиться принципами и служебными перспективами – все это будет в прозе Аксенова и годы спустя.


Звездный билет

Блистательная, искрометная, ни на что не похожая, проза Василия Аксенова ворвалась в нашу жизнь шестидесятых годов (прошлого уже века!) как порыв свежего ветра. Номера «Юности», где печатались «Коллеги», «Звездный билет», «Апельсины из Марокко», зачитывались до дыр. Его молодые герои, «звездные мальчики», веселые, романтичные, пытались жить свободно, общались на своем языке, сленге, как говорили тогда, стебе, как бы мы сказали теперь. Вот тогда и создавался «фирменный» аксеновский стиль, сделавший писателя знаменитым.


Ожог

В романе Василия Аксенова "Ожог" автор бесстрашно и смешно рассказывает о современниках, пугающе - о сталинских лагерях, откровенно - о любви, честно - о высокопоставленных мерзавцах, романтично - о молодости и о себе и, как всегда, пронзительно - о судьбе России. Действие романа Аксенова "Ожог" разворачивается в Москве, Ленинграде, Крыму и "столице Колымского края" Магадане, по-настоящему "обжигает" мрачной фантасмагорией реалий. "Ожог" вырвался из души Аксенова как крик, как выдох. Невероятный, немыслимо высокий градус свободы - настоящая обжигающая проза.


Рекомендуем почитать
Гибель Помпеи

«Если человек хочет хоть что-нибудь понять про жизнь целого поколения русских людей, тогда называвшихся советскими, – даже нескольких поколений от середины 1950-х и едва ли не до нашего времени; про то, как они были устроены, как они прожили молодость и в каком-то смысле куда они делись; что они думали, какие у них были заблуждения, вкусы и так далее, – то надо читать Аксенова. Перефразируя известное выражение, Аксенов – это энциклопедия русской жизни. Человек, который не только зафиксировал три поколения нас – советских, а потом и русских горожан, – но и в большой степени нас создал» – это высказывание Александра Кабакова точнейшим образом характеризует произведения Василия Аксенова, составившие настоящий том.


На полпути к Луне

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Любовь к электричеству: Повесть о Леониде Красине

Гений террора, инженер-электрик по образованию, неизменно одетый по последней моде джентльмен Леонид Борисович Красин – фигура легендарная, но забытая. В московских дореволюционных салонах дамы обожали этого денди, будущего члена правительства Ленина.Красину посвятил свой роман Василий Аксенов. Его герой, человек без тени, большевистский Прометей, грабил банки, кассы, убивал агентов охранки, добывал оружие, изготавливал взрывчатку. Ему – советскому Джеймсу Бонду – Ленин доверил «Боевую техническую группу при ЦК» (боевой отряд РСДРП).Таких героев сейчас уже не найти.


Дикой

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.