Постепенно количество «Ланкастеров» росло, и, помимо обычных бомбардировочных эскадрилий, ими стали оснащать части специального назначения. Так, несколько «Ланкастеров» попало в 109-ю спецэскадрилью, занимавшуюся отработкой способов радиоэлектронной борьбы. «Ланкастерами», оснащенными радионавигационной аппаратурой, вооружили 83-ю АЭ, которая стала одним из подразделений т. н. «следопытов» (pathfinders). Такие самолеты выполняли функции лидеров при ночных налетах. Они выводили соединение бомбардировщиков на цель, обозначали ее осветительными и зажигательными авиабомбами («рождественскими елками»). Впервые «Ланкастеры» в качестве «следопытов» применили в ночь на 18 августа 1942 г. во время рейда на верфь во Фленсбурге. Первый блин вышел комом — немцы к тому времени научились подавлять сигналы системы «Джи», и налет не достиг ожидаемых результатов. Для увеличения эффективности действий в январе 1943 г. эскадрильи «следопытов» свели в 8-ю авиагруппу Бомбардировочного командования.
На рубеже 1942-43 гг. Бомбардировочное командование систематически расширяло «фронт работ» в рамках т. н. стратегического бомбового наступления. Объединенный комитет начальников штабов поставил перед командованием такую задачу: «Первоочередной целью является уничтожение германской военной и промышленной систем, инфраструктуры и снижение морали населения Германии до такого уровня, когда его стремление к вооруженному сопротивлению будет окончательно подорвано».
Доставалось и союзникам Третьего рейха. Так, в конце 1942 г. начались налеты на города Северной Италии Турин, Милан и Геную. Но безусловным приоритетом пользовались цели на территории Германии. В январе 1943 г. было организовано два крупных налета на Берлин. Первый из них, в ночь с 16 на 17 января, застал ПВО столицы рейха врасплох, и ей удалось сбить лишь один «Ланкастер» из 201 самолета, участвовавшего в операции. А вот на следующую ночь «бомберам» повезло куда меньше: из 170 «Ланкастеров» и 17 «Галифаксов», отправившихся на Берлин, домой не вернулись 19 — больше 10 %, при том, что приемлемыми считались 2–4 %. В дальнейшем британская авиация приступила к планомерному «стиранию с карты» основных промышленных центров Германии, а Берлин оставили на потом.
Одной из приоритетных целей стал Эссен, где находились сталеплавильные и оружейные заводы Круппа. 5 марта 1943 г. этот город «посетили» 442 бомбардировщика — началась крупномасштабная воздушная кампания, получившая впоследствии название «Битва за Рур». В ходе этого налета впервые была использована новая радионавигационная система ОЬо, устойчивая к германским помехам. В последующие месяцы Эссен подвергался массированным налетам еще 5 раз, причем 25 июля его бомбили 700 самолетов. В итоге, город практически перестал существовать. Пять раз сотни британских бомбардировщиков появлялись над Дуйсбургом, сбросив на город 5000 т бомб. В ночь с 29 на 30 мая 1943 г. в налете на Вупперталь-Бармен участвовали 534 самолета. Правда, на этот раз британцы понесли ощутимые потери — домой не вернулись 33 бомбардировщика, большинство из которых сбили ночные истребители, наводимые по командам наземных РЛС.
25 июля 791 бомбардировщик (из них — 347 «Ланкастеров») атаковал Гамбург. Во время этого налета было опробовано на практике применение пассивных радиопомех Window. Они представляли собой наклеенные на черную бумагу 30-см полоски фольги, что соответствовало длине волны германских радаров. Первоначально их выбрасывали вручную, но уже через неделю «Ланкастеры» получили коробы в носовой части по правому борту, из которых «Виндоу» высыпались по команде бомбардира либо второго пилота.
В дальнейшем на Гамбург осуществили еще 3 массированных налета. В общей сложности английские бомбардировщики сбросили на этот город почти 9000 т бомб, в результате чего погибло около 50 тыс. человек, была разрушена половина зданий, а миллион жителей остались без крова. При этом потери Бомбардировочного командования составили 87 самолетов — 2,8 %. В предыдущих налетах без применения «Виндоу» англичане теряли в среднем 6 % бомбардировщиков.
Массированным налетам подвергались также Бохум, Дортмунд, Дюссельдорф, Мюльхайм и другие индустриальные центры. Артур Гаррис получил возможность сказать: «Годы усилий, экспериментов и тренировок, наконец, дали нам оружие, способное разрушить сердце вражеской военной промышленности». Противник в полной мере почувствовал возросшую мощь Бомбардировочного командования. Генерал-инспектор люфтваффе Эрхард Мильх (Erhard Milch) в конце августа 1943 г. отмечал: «Гзрмания стала линией фронта, и массы истребителей следует выделить для защиты страны… Это единственный шанс противостоять дневным и ночным бомбардировкам». Некоторые германские военные продолжали бодриться — так, начальник штаба люфтваффе генерал Ганс Йешоннек (Hans Jeschonnek) заявлял: «Каждый четырехмоторный бомбардировщик, построенный западными союзниками, делает меня счастливее, ведь чтобы сбить его, нам нужно затратить столько же усилий, как и для двухмоторного. Между тем, такая машина поглощает гораздо больше ресурсов противника». Но ресурсы Британской империи, поддержанной Соединенными Штатами, позволяли строить бомбардировщики значительно быстрее, чем люфтваффе их сбивали.
