Авиация и космонавтика 2014 05 - [29]
В результате всех этих событий, в «Протоколе комиссии ВВС и ПВО по рассмотрению эскизного проекта и макета истребителя Су-27», в окончательном варианте заключения, наряду с общими словами о том, что «По своим боевым возможностям, ЛТХ, составу оборудования и вооружения, средствам наземного обслуживания и контроля истребитель Су-27, в основном, соответствует Постановлению ЦК КПСС и Совета Министров СССР, а также ТТТ ВВС-ПВО», и замечаниями по отдельным пунктам ТТЗ, присутствовали достаточно серьезные положения, которые в обычном порядке вряд ли появились бы в этом документе. Например:
— «размещение аппаратуры подсвета ракетам К-33 и средств РЭБ в подвесных контейнерах ухудшает ЛТХ истребителя Су-27 и является неприемлемым;
— заявленный в эскизном проекте нормальный взлетный вес самолета Су-27, равный 20800 кг, по предварительной оценке технической документации на агрегаты и системы двигателя, систему управления вооружением и бортовое оборудование неполностью обоснован. Учитывая, что увеличение веса и снижение энерговооруженности самолета ведет к потере преимущества в маневренном воздушном бою с самолетом F-15, обеспечить разработку систем и агрегатов самолета в установленных весах;
— с целью дальнейшего расширения маневренных возможностей и увеличения Судоп., исследовать и при положительных результатах исследований, разработать крыло с управляемой в полете механизацией (автоматически отклоняемые носки и закрылки);
— с целью повышения эффективности вооружения самолета Комиссия считает необходимым Генеральному конструктору проработать:
Макет кабины
а) возможность увеличения одновременно подвешиваемых ракет до 10 штук;
б) применение управляемого оружия для действий по наземным целям и т. д.
Кроме этого, настоятельно подчеркивалась мысль о том, что для реализации гарантированного преимущества над F-15 и противодействия F-14 в дальнем ракетном бою с сохранением преимуществ в ближнем маневренном бою необходимо обеспечить на Су-27 комплекс мероприятий, включающий:
— выполнение для ракеты К-27Э с полуактивной ГСН заданной максимальной дальности пуска (65–70 км) за счет увеличения мощности подсвета РЛС; совершенствования контура управления УР и увеличения дальности захвата цели ГСН;
— разработку для ракет К-27/Э сменных ГСН, обеспечивающих эффективную стрельбу по групповой цели, а для ракет К-ЗЗ/М новых ГСН в диапазоне частот С-27;
— разработку нового БКО, построенного на новой элементной базе, и специализированного для борьбы с самолетами F-15 и F-14;
— реализацию групповых автономных действий истребителей Су-27;
— и т. д. и т. п.
Судя по итоговому документу, меньше всего проблем было в секциях аэродинамики и у «каркасников», зато очень много замечаний и конкретных предложений появилось по компоновке кабины и приборного оборудования самолета. По всей видимости, это было связано с участием в комиссии большого числа летчиков, активно работавших на макете кабины. Аналогичная ситуация сложилась при рассмотрении положения дел с двигателем и системами спецоборудования. Но в целом, оценки, высказанные военными, носили взвешенный характер, отмечались как сильные, так и слабые стороны представленных материалов, и общее заключение военных по результатам проекта было положительным.
При рассмотрении результатов работы комиссии, Е.А. Иванов вновь оказался перед выбором. По всей видимости, на этом этапе он все еще не принял для себя окончательного решения о том, как следует дальше поступать с Су-27.
С одной стороны, ему явно не хотелось окончательно «сжигать мосты» в отношении строящегося самолета, и он старался, по возможности, «отбивать атаки» военных, направленные на серьезную переработку проекта. Именно поэтому он требовал для протокола таких формулировок, которые ОКБ могло реализовать с наименьшими для себя потерями. С другой стороны, у него не было серьезных аргументов для того, чтобы протестовать против рекомендаций, направленных на улучшение ТТХ самолета, поскольку от ОКБ в данной ситуации требовалось лишь «исследовать» или «проработать» определенные вопросы, а решение о том, применять их на практике или нет, в любом случае оставалось за КБ. В результате, в последнем пункте заключения по настоянию ОКБ акцент был все же немного смягчен и в окончательном виде фраза выглядела следующим образом: «Макет самолета, принятые в эскизном проекте направления разработки и способы достижения заданных характеристик одобрить и положить в основу дальнейшего создания самолета Су-27 и его систем».
Такой вариант устроил всех, и 18 октября в последний день работы комиссии состоялось подписание итогового документа. 1 ноября протокол согласовал Е.А. Иванов, а 4–5 ноября 1977 г. его утвердили Главком ПВО П.Ф. Батицкий, Главком ВВС П.С. Кутахов и Министр авиапромышленности В.А. Казаков.
Тем не менее, результаты защиты эскизного проекта стали для Е.А. Иванова и всего остального руководства ОКБ последним доводом в пользу необходимости переработки проекта. Предварительные проработки по отдельным направлениям велись и раньше, а с ноября 1977 г. в ОКБ началась полномасштабная подготовка к выпуску директивной документации по новому варианту компоновки самолета, на котором предполагалось реализовать целый комплекс мероприятий по существенному повышению подъемной силы и снижению волнового сопротивления. В январе 1978 г. это предложение было впервые озвучено перед министром авиапромышленности и после соответствующих консультаций со всеми заинтересованными ведомствами и организациями, официально утверждено весной 1978 г.
