Вибрационные испытания
Любое выводимое в космос изделие проходит испытания на вибрационные перегрузки и удары, соответствующие режиму выведения на носителе. Говорить об этом мало, надо увидеть. Изделие крепится штатно на приспособление и ставится на вибрационный стол. Затем специальная электрогидравлическая система задает вибрацию столу во всех диапазонах частот и амплитуд. Испытания начинаются с высоких частот – вроде бы ничего не происходит. Но затем, ближе к низким частотам, начинается неприятное гудение и даже рев, который проникает в человека, стоящего рядом (поневоле приходится скрываться за защитой). Интересно поведение при этом самой конструкции – по очереди, когда подходит резонансная частота той или иной части изделия, амплитуда колебаний даже на глаз доходит до 40-50 мм, при этом происходит вой и скрежет всей конструкции. И вот через такое испытание установка прошла с достоинством (разлетелся только один сварной стык трубопровода из-за малой величины галтели на втулке). Зато после таких испытаний любой ведущий Фролов ли, Чистяков или Лившиц с облегчением дает добро установке на выведение на носителе, т.к. судя по всему, режимы на испытаниях намного жестче.
Экранно-вакуумная теплоизоляция (ЭВТИ)
Больше всего напоследок причиняла беспокойства ЭВТИ. Дело в том, что часть приборов работала только в узком диапазоне температур, поэтому все изделие одевалось своеобразной шубой: между силовыми капроновыми оболочками помещалась фольга и спецматериалы с перфорацией – в вакууме она прекрасно работала, не пропуская излучения. Но учитывая, что многие механизмы были подвижные, либо в процессе выхода их надо было открывать, «шуба» получалась очень сложной формы и была не из легких. Первый вариант вызвал громадное неудовольствие у ведущего Фролова и зам. Главного В.И. Сверщека. Решено было (еще и из- за веса) уменьшить толщину пакета и ввести помимо ворсовых молний стяжку при помощи петель. Со всей этой задачей билась практически одна Лиля Дмитриевна Евдокимова. В конечном итоге получилось что-то приемлемое, а в плане температурного режима вообще прекрасное.
Генеральские показы
На всех этапах работ по изделию, начиная с действующих образцов, нас преследовали показы. Хотя, если разобраться, без них не обойтись. Ведь убеждают всегда действующие изделия, а не макеты и фотографии, и уж тем более отчеты. Поэтому, получив очередное указание, изделие спешно приводилось в порядок, а это часто было невыполнимым. Допустим, меняли какой-нибудь пневмоагрегат, или по требованию электриков демонтировалась вся кабельная сеть. Или изделие для лучшей видимости поведения агрегатов препарировали (разрезали защитные кожухи). А ведь надо показать товар лицом, чтобы двигатели от работы с пультов срабатывали, навигационные огни и светильник горели. Поэтому иногда прибегали к самым хитрым методам – допустим, делали коммутацию ручек на микродвигатели напрямую, а не через систему управления движением.
Телекамера
Ближе к ЛКИ все чаще задумывались о второстепенных, а для космонавтов и специалистов ЦУПа – главных задачах. О передаче изображения при выходе с установкой, т.е. о телекамере. Разработку ее вели специалисты из Ленинграда. К сожалению, попытка была неудачной, за то время не удалось разработать приемлемый и миниатюрный образец телекамеры, но хлопот с ТВ-антенной было много. Дело в том, что связь между станцией и установкой – дело сложное из-за различных мощных антенн- излучателей самой станции, а уж телесвязь – очень трудное дело. Вначале антеннщики требовали установить гребни на «спине» установки в виде крылышек ангелов. Естественно, такой вариант не прошел по габаритам. Потом эти гребни решили установить сверху и снизу на установке. Но при этом получилось, что космонавт с установкой должен располагаться на полусогнутых ногах в шлюзовом отсеке. Дальнейшее потеряло смысл, так как четкого изображения не получалось, и ленинградцы отказались от продолжения работ. И уж в самом конце второстепенная французская фирма, взяв за основу японскую камеру, предложила установить на установке видеоаппаратуру. Они быстро выполнили работу по созданию защитных корпусов для видеокамеры и магнитофона, а нам предстояло разместить это на изделии. При выходе телерепортаж шел от камеры, расположенной над выходным люком.
Космонавты
Сейчас уже трудно вспомнить, кто первым из космонавтов примерил установку или макет, но можно предположить, что очень интересовался ею Серебров. Это было видно невооруженным взглядом. Даже когда отложили выход по срокам на полгода, он попытался даже поменять сроки своей личной экспедиции, хотя это чревато. Откажешься, потом могут не взять. Но вот ему это удалось. Есть и еще один нюанс. Слетав первым на установке, попадаешь в международном плане в особый клан «звездных ангелов», а космонавтов с таким опытом не много. Первое впечатление о Сереброве – он человек суховатый и с инженерами держится довольно свысока (к тому времени он уже слетал в космос не один раз). К сожалению, есть болезнь у наших космонавтов – до полета прекрасные ребята, свои в доску, поговорят, пошутят, а после первого полета – не подступиться. И мне кажется, скачки их по должностям ничем не оправданы. За полгода полета невозможно стать, допустим, начальником комплекса. Вот и получаются дутые должности. Ну а возвращаясь к Сереброву, который очень грамотно отлетал с Викторенко (и при этом не поломал замки крышки люка), могу сказать, что нам обидно, что он не выбрал время и не приехал к инженерам-конструкторам, испытателям, которые делали изделие. Посещение прошло только поверху. Отношения между разработчиками не должны строиться на худших образцах брежневского периода.
