Августейший бунт. Дом Романовых накануне революции - [100]
Но тема моей книги – конфликты в императорском доме. Их в эмиграции тоже хватало. Хватает и до сих пор.
После убийства Николая II, Алексея Николаевича и Михаила Александровича старшим в линии престолонаследия становился Кирилл Владимирович. Правда, здесь имеются некоторые юридические тонкости. При рождении Кирилла его мать не была православной. Его брак с Даки был заключен без разрешения императора. Впрочем, Мария Павловна впоследствии приняла православие, а Даки получила титул великой княгини. По крайней мере указа, которым Кирилл лишался бы прав на престол, не было. Формальные поводы противиться его кандидатуре появились оттого, что сама личность Кирилла Владимировича не устраивала многих представителей монархической эмиграции.
В 1923 году у Кирилла случился нервный срыв. Жена увезла его из Кобурга в Сен-Бриак. В начале 1924 года румынская королева Мария, сестра Даки, посетила великокняжескую чету. Она увидела, что Кирилл ничего не делает, а Даки только и думает, как возвратить ему утраченный смысл жизни. «Ей удалось вдохнуть в мужа решимость вернуть себе русский трон», – отмечает Мария[488].
Подталкиваемый честолюбивой супругой Кирилл сначала объявляет себя блюстителем государева престола, а в сентябре обнародует Манифест о принятии титула императора Всероссийского.
Разумеется, Кирилла поддержали братья – Борис и Андрей. А также Александр Михайлович. Признал его старшинство и Дмитрий Павлович.
Однако резко против выступили самые авторитетные члены императорского дома – Мария Федоровна и Николай Николаевич. Ну, а где Николаша, там и Петюша – Петр Николаевич.
Большинство – за Кириллом, но авторитет, пожалуй, – за его противниками.
Мария Федоровна писала Николаю Николаевичу: «Боюсь, что этот манифест создает раскол и уже тем самым не улучшает, а, наоборот, ухудшает положение и без того истерзанной России». К тому же 77-летняя вдовствующая императрица отказывалась верить, что ее детей и внука уже нет в живых. В ответ Николай Николаевич напечатал открытое письмо, в котором также выразил свое отрицательное отношение к «выступлению» Кирилла: «Я уже неоднократно высказывал неизменное мое убеждение, что будущее устройство государства Российского может быть решено только на русской земле, в соответствии с чаяниями русского народа»[489].
На предложения Кирилла о примирении Николай Николаевич не реагировал. «Отец не имел с ним никаких отношений. В изгнании они даже никогда не встречались», – вспоминает сын самопровозглашенного императора Владимир Кириллович[490].
Многие монархисты хотели бы видеть на троне Николая Николаевича. Однако сам он на него не претендовал, по крайней мере, публично. А в 1929 году Николая Николаевича не стало. За год до этого умерла и Мария Федоровна. Позиции «антикирилловцев» ослабли.
В 1938 году умер и Кирилл Владимирович. Ему наследовал сын – Владимир Кириллович, которому отец присвоил титул великого князя, хотя по рождению он был князем императорской крови. Сам Владимир Кириллович титул императора не принимал, ограничившись более скромным званием главы Российского императорского дома. Против этого никто особо не возражал.
Владимир Кириллович женился на Леониде Георгиевне Багратион-Мухранской. От этого брака родилась Мария Владимировна. В 1969 году Владимир Кириллович издает очередной манифест: поскольку все мужчины дома Романовых состоят в неравнородных браках или рождены от неравнородных браков, то наследование пойдет по женской линии. То есть наследницей объявлялась его дочь Мария Владимировна.
Трое Романовых, родившихся до революции, заявили протест. Это были Всеволод Иоаннович, сын Иоанна Константиновича, убитого в Алапаевске, Роман Петрович, сын Петра Николаевича (Петюши), и Андрей Александрович, сын Александра Михайловича (Сандро). Они заявили, что Леонида Багратион-Мухранская тоже является неравнородной, что они не признают за ней титула великой княгини, а равно и за ее дочерью Марией, и потому считают объявление ее блюстительницей российского престола и главой Российского императорского дома противозаконным.
Мария Владимировна вышла замуж за принца Франца-Вильгельма Прусского, правнука кайзера Вильгельма II. Франц-Вильгельм принял православие и стал великим князем Михаилом Павловичем. И снова Романовы, родившиеся до революции, заявили протест. Они не признавали за Францем-Вильгельмом титула великого князя. На этот раз под протестом подписались Роман Петрович и дети Александра Михайловича – Андрей, Дмитрий, Ростислав и Василий.
В 1981 году у Марии Владимировны и Михаила Павловича (Франца-Вильгельма) родился сын Георгий.
За несколько лет до этого Роман Петрович организовал Объединение членов рода Романовых. Организовал и вскоре умер. В 81-м Объединение возглавлял Василий Александрович (сын Сандро). По поводу рождения Георгия он, конечно, тут же написал протест: «Счастливое разрешение от бремени в прусском королевском доме не имеет отношения к семейному союзу Романовых, ибо новорожденный князь не является ни членом русского императорского дома, ни членом дома Романовых». Имелось в виду, что Георгий не Романов, а Гогенцоллерн. И вообще, «все вопросы династического характера могут решаться лишь великим русским народом на русской земле»
