Аверуан - [36]

Внутри башни было светло, чисто и уютно, несмотря на мебель топорной работы и грубо вышитые гобелены на стенах. Служанка, такая же высокая, как Моримис, но смуглее, принесла монаху большую чашку молока и ломоть пшеничного хлеба, и Амброз получил наконец возможность утолить голод ведь ему так и не привелось поесть в «Усладе путника».

Собираясь приступить к этой простой трапезе, он ощутил вдруг тяжесть за пазухой и вспомнил, что Книга Эйбона все еще при нем. Он достал тяжелый том и осторожно протянул его Моримис. Колдунья широко раскрыла глаза от удивления, но не промолвила ни слова, пока он не закончил есть. Тогда она сказала:

– Эта книга действительно принадлежит Азедараку, который прежде был моим соседом. Я знаю этого негодяя довольно хорошо – даже слишком хорошо. – Тут красавица глубоко вздохнула, подавляя переполнявшие ее чувства, и выдержала многозначительную паузу. – Он был мудрейшим и могущественнейшим из магов, и к тому же самым загадочным. Никто не знал, когда он появился в Авероне и откуда он достал древнюю Книгу Эйбона, чьи рунические письмена оставались тайной для других чародеев. Он владел всеми видами магии, считался повелителем всех демонов и к тому же умел составлять могущественные снадобья. Среди них были некоторые зелья, смешанные с сильнодействующими заклинаниями. Они обладали удивительной силой и могли перенести человека в будущее или в прошлое. Одно из них, надо полагать, Мелькир, или Жан Мавуазье, дал тебе. А сам Азедарак и его слуга использовали другое зелье – возможно, не впервые, – когда переместились из эпохи друидов во времена владычества христианства. Склянка с кроваво-красной жидкостью для путешествия в прошлое, а другая – с зеленой – для будущего. Подожди-ка! У меня есть обе – хотя Азедарак и не подозревал, что я знаю об их существовании.

Волшебница открыла небольшой ларец, где хранились всевозможные амулеты, высушенные на солнце травы и смешанные в лунном свете зелья, необходимые чародейке. Из них она выудила две склянки, одна из которых содержала кроваво-красную жидкость, другая – прозрачную изумрудно-зеленую.

– Когда-то я их украла, просто так, из женского любопытства, случайно наткнувшись на его тайник со снадобьями и эликсирами, – продолжала Моримис. – Я могла бы, если бы захотела, отправиться за этим мерзавцем в будущее. Но мне неплохо и здесь, к тому же я не из тех женщин, которые преследуют охладевших любовников…

– Значит, если бы я выпил зеленую жидкость, то смог бы вернуться в свое время? – с надеждой в голосе спросил Амброз.

– Верно. И я больше чем уверена, если судить по твоему рассказу, что твое возвращение причинит немало хлопот Азедараку. Это в его вкусе – развлекаться на сытой должности. Он всегда был хозяином положения, всегда заботился только о своем собственном благе. Уверена, ему вряд ли понравится, если ты попадешь к архиепископу… По натуре я не мстительна, но, с другой стороны…

– Трудно поверить, что кто-то мог охладеть к вам, – галантно заметил Амброз, начиная понимать ситуацию. Моримис улыбнулась.

– Хорошо сказано. А ты милый юноша, несмотря на твою ужасную одежду. Я рада, что спасла тебя от друидов. Они бы вырезали у тебя сердце и принесли в жертву своему демону Таранит.

– Значит, вы вернете меня обратно, в мое время?

Моримис слегка нахмурилась, а затем ее лицо преобразилось, на губах заиграла соблазнительная улыбка.

– Тебе так не терпится меня покинуть? Теперь ты в другом веке, поэтому день, неделя, месяц не повлияют на дату твоего возвращения. А еще я помню формулу Азедарака. Обычный период перемещения – семьсот лет.

Солнце опускалось за сосны, и мягкий полумрак заполнил башню. Служанка покинула комнату. Моримис приблизилась и села на скамье рядом с Амброзом. Все еще улыбаясь, она пристально смотрела на него янтарными глазами, и в их глубине горел томный огонь – пламя, которое разгоралось по мере того, как сумрак становился темнее. Не говоря ни слова, она стала медленно распускать свои густые волосы, от которых шел слабый аромат, такой нежный и еле уловимый, как запах цветущей виноградной лозы.

Амброз был смущен этой восхитительной близостью.

– Я не уверен, что вправе остаться. Что подумает архиепископ?

– Мой дорогой мальчик, до рождения архиепископа по меньшей мере шестьсот пятьдесят лет. Когда же ты вернешься, все то, что произойдет между нами, пока ты здесь остаешься, окажется в далеком прошлом, семьсот лет назад… Такого срока более чем достаточно, чтобы обеспечить отпущение любого греха, и не имеет значения, сколько раз его совершали.

Как человек, оказавшийся в тенетах какого-то фантастического сновидения и считая, что сон в целом не так уж неприятен, Амброз сдался этому по-женски неопровержимому доказательству. Он едва ли знал, что должно произойти, но под грузом исключительных обстоятельств, указанных Моримис, оковы монастырской дисциплины окончательно ослабли, тем более что это не влекло за собой духовного проклятия или наказания за серьезное нарушение обета.

Глава 4

Месяц спустя Моримис и Амброз стояли возле алтаря друидов. Наступила ночь, и слегка ущербная луна поднялась над пустынной поляной, окруженной деревьями с серебристыми от лунного света вершинами. Теплое дыхание летней ночи было нежным, как дыхание женщины во сне.