Аватары Тьмы! - [30]

Виктор молча таращился в «автоген» глаза, опасаясь что-либо спрашивать.

— Правильно, — одобрил его безмолвие лысорь. — Мы обработаем тебя: отсрочим, насколько удастся, смерть и подготовим для контакта, а потом отправим обратно на Землю. Твоя задача — внедрить наши маяки во всех знакомых «лампочек», что ты встретишь за время, пока действует наша обработка. Придётся постараться, ибо «лампочек» должно быть не меньше шести — запомни это! Потом ты умрёшь, и с этим мы уже ничего поделать не можем. Однако если ты никому не проболтаешься о нашем договоре и нас устроит результат твоей работы, то мы позволим тебе стать нашим «пером» — и ты навсегда избавишься от адского круга самоубийц.

Тогда же, чуть меньше десяти лет назад (2010 год)

По мнению Андрея то, что он увидел на включении малых «лампочек», совсем не походило на «страшные мультики, только не в планшете, а в голове», как обещала ему Вичка. Мультики, они ведь про кого-то ненастоящего, а эти кошмарные, проникавшие друг в друга лысори, как назвал их учитель, существовали на самом деле и жрали такие же всамделишные человеческие души, как и его собственная! Получалось, люди — это какие-то беззащитные козявки, которые растут и живут только для того, чтобы это чёрное многоголовое, похожее на клубок чёрных пиявок, чудовище их просто склевало…

Жутко неприятное и страшное знание! Смириться с ним было непросто, а тут ещё на мальчишку свалилось новое потрясение: выяснилось, что умерший на включении малых «лампочек» Витя — брат учителя! Ничего себе! Андрей на время даже про лысорей забыл, поражённый тем, как мало он, оказывается, знает о Василии Семёновиче. С одной стороны, он прожил в одном доме с учителем всего полгода, но с другой… — родной брат, надо же!

— Почему же он никогда не приходил к тебе, не звонил? — спросил мальчишка, когда они уже возвращались из загорода домой.

— Ну… в последнее время Витька стал совсем нелюдимым… вообще ни с кем говорить не хотел…

— Почему?

— Не знаю… наверное, потому что жена его бросила.

— У него была жена?

— Да, была. И сын. Ты думаешь, почему у меня в машине детское кресло? Племянника возить! Свою-то машину Витька продал, когда деньги срочно понадобились.

— И где же сейчас этот племянник?! — удивление Андрея росло с каждой произнесённой учителем фразой.

— Умер, — ещё сильнее огорошил Василий Семёнович. — За несколько месяцев до того, как я тебя встретил.

— Ты мне вообще ничего не рассказывал… — уставившись в окно, но вряд ли замечая пролетавшие мимо виды, прошептал мальчишка.

— Ох, Андрюшка, — учитель вздохнул. — Да чего тут рассказывать, болел он долго, мучительно: лейкемия — ну, это рак крови, если по-простому. Митей его звали, чуть-чуть постарше тебя был. Больницы, процедуры, лекарства, облучения… в общем — тяжко всё это… да. И никакие новейшие экспериментальные препараты, из-за которых Витька машину продал, не помогли.

Андрей провёл рукой по креслу, в котором до него, оказывается, ездил несчастный мальчик-страдалец, и, помолчав с минуту, спросил:

— А жена?

— Жена ушла. Спустя сорок дней после смерти Мити. Не смогла… ну, или просто не захотела дальше с Витей жить.

— Почему?

— Видишь ли, так бывает!.. ушла после смерти сына, это ведь больно очень…

Нет, Андрей не видел! Не мог понять, почему надо уходить от мужа, если сын умер от рака, но предпочёл не спрашивать, лишь покосился на учителя — тот выглядел расстроенным.

— Вот после этого Витька окончательно и замкнулся. С работы уволился, жил на сбережения, неделями из дома не выходил, пил, на звонки отвечать перестал. Я ездил к нему пару раз, говорить пытался, да куда там… Всё без толку! Алкоголь и душевные муки привели его светотень в ужасное состояние… Он винил себя в смерти сына, что недоглядел, мол, не всё возможное сделал… На нас злился, а больше всего на меня, что мы, со своими секретными делами этими, лампочковыми, время драгоценное у него крали, то самое, что он с сыном должен был проводить, а не нашей ерундой заниматься, ну и так далее и тому подобное — депрессия, короче. Возможно, он даже умом слегка тронулся.

Андрей вспомнил сегодняшнюю жуткую ухмылку стоявшего в конце цепочки Вити — вот это, наверное, и есть: умом тронуться.

— Он улыбался сегодня странно, — сказал мальчик.

— Да он в последнее время вообще вёл себя странно, — кивнул учитель. — То несколько месяцев вообще к телефону не подходил, а то вдруг сам позвонил, с неделю назад, может, чуть позже. Попросил о срочной встрече. Очень надо, говорит, пожалуйста! Голос вроде трезвый — договорились в кафе пересечься.

— А я где был?

— В школе, где ж ещё! Мы в мой обеденный перерыв встретились. Посмотрел я — действительно трезвый вроде, правда выглядел — краше в гроб кладут — и не ел ничего, а только воду глушил… в общем, по виду, алкаш настоящий, ненадолго из запоя вынырнувший. Про тебя вдруг спросил.

— Про меня?! — удивился Андрей.

— Да, я тоже поразился: думал, он, в своём постоянном угаре, так и не понял, что у меня ты появился, а он вдруг: как там твой воспитанник? Мол, только вы у меня и остались, познакомиться хочу, да и вообще со всеми нашими повидаться. Давайте все, в субботу, ко мне приходите.