Авантюристы, иллюзионисты, фальсификаторы, фальшивомонетчики - [17]

…Русские — самое обжорливое племя в человечестве…

(За сим автор говорит о своем возвращении в Петербург, к которому и относятся дальнейшие его воспоминания.)

…Однажды явился ко мне с визитом молодой француз, по имени Кревкер, в паре с миловидною и молоденькою парижанкой, мамзель Ларивьер, и вручил мне письмо от принца Карла курляндского, который усердно рекомендовал мне его.

— Потрудитесь сказать, в чем же могу я быть вам полезен?

— Представьте меня вашим друзьям.

— У меня здесь их очень мало, потому что я сам иностранец. Бывайте у меня, я, со своей стороны, стану посещать вас; а что касается до знакомств, которые я могу иметь здесь, то обычай не дозволяет мне ввести вас в эти знакомства. Под каким именем должен я представить даму, которая пожаловала вместе с вами? Супруга ли она ваша? Кроме того, ведь меня непременно спросят, какая причина вашего приезда в Петербург? Что же буду я отвечать на все это?

— Что я дворянин из Лотарингии, путешествующий для своего удовольствия. Девица Ларивьер — моя подруга.

— Признаюсь вам, подобные основания для рекомендации не покажутся удовлетворительными. Впрочем, вы, может быть, хотите изучать страну, ее нравы, обычаи; может быть, имеете единственную цель — развлечение; в таком случае, для вас нет и надобности в частных знакомствах; к вашим услугам театры, гулянья, балы общественные, даже придворные балы. Чтобы пользоваться всеми этими удовольствиями, нужны только деньги.

— А их то именно и нет у меня.

— Вы не имеете денег, а решились без них приехать на житье в иностранный столичный город? (Выражая благоразумное удивление безденежной отваге путешественников, Казанова забывает, что сам приехал в Россию с тремя монетами в кармане! — Д. Р.)

— Мамзель Ларивьер склонила меня пуститься в это путешествие, уверив меня, что тут мы добудем средства жить со дня на день. Мы выехали из Парижа без копейки, и вот до сих пор еще очень удачно выпутывались из затруднений.

— Вероятно, сама мамзель Ларивьер и хозяйничает вашим общим кошельком?

— Наш кошелек, — перебила она меня смеясь, — в карманах наших друзей…

Тут разговор наш был прерван входом некоего Бомбакка, гамбургского уроженца, который бежал от долгов из Англии, где жил прежде, и поселился здесь. Этот господин устроил себе в Петербурге известное положение: он занял место по военному ведомству, довольно видное; жил на широкую ногу, и так как был большой любитель игры, женщин и лакомого стола, то при настоящем случае я и подумал, что в его особе как раз подоспевает готовое знакомство для оригинальных странствователей, которых кошелек находится в карманах их друзей. Бомбакк тотчас же растаял от смазливой дамочки, что ею принято было весьма благосклонно, и через четверть часа пригласил их на завтрак к обеду, так же, как и меня с Заирой.

Когда я к нему приехал, Кревкер и мамзель Ларивьер были уже за столом с двумя русскими офицерами, братьями Луниными (ныне генерал-майорами, а тогда еще в самых первоначальных чинах). Младший из них, белокурый, нежный и хорошенький, как барышня, слыл любимцем кабинет-секретаря г. Теплова… Вечер закончился оргией.

…По возвращении моем из Москвы в Петербург, первою для меня новостью была весть о побеге Бомбакка и аресте его в Москве. Беднягу засадили в тюрьму; дело его было важно, как усложнившееся бегством. Однако же его не осудили на смерть и даже не лишили прежнего звания, но назначили на постоянную службу в камчатском гарнизоне. Что касается Кревкера и его подруги Ларивьер, то они скрылись с кошельками друзей в своих карманах…

(Вскоре после встречи Казановы с императрицей Екатериной II он вместе с актрисой-француженкой Вальвилль выехал из России в Варшаву. Приключения продолжались. До печальной и бесприютной старости было еще далеко…)

ГЛАВА 3. ГРАФ КАЛИОСТРО

Из числа авантюристов XVIII века, сумевших широко эксплуатировать легковерие своих современников, Иосиф Бальзамо, называвший себя графом Калиостро, отличался весьма ограниченным запасом духовных сил и невысокой степенью умственного образования. Внешняя сторона жизни этого человека давно уже выяснена, особенно трудами парижской полиции, римской инквизиции и изысканиями писателей, из числа которых достаточно упомянуть имя Гете. Тем не менее, до сих пор не удалось дать правильное освещение всем загадочным обстоятельствам жизни знаменитого шарлатана.

Все, что сообщает о себе сам Калиостро, резко противоречит официальным сведениям о нем. Но при внимательном сравнении нетрудно заметить, что и собственные рассказы авантюриста не составляют сплошной выдумки. Зерна правды сохранены им, хотя и разукрашены множеством фантастических подробностей, безусловно вымышленных в соответствии с преследуемыми им целями.

Так, Калиостро утверждал, что первые воспоминания детства приводят его на Восток. Воспитывался он в Медине мудрым Альтатасом, который окружал его царской роскошью. Многочисленные рабы служили ему. Сам муфтий часто посещал его, носившего в то время имя Ахарата. На двенадцатом году в сопровождении воспитателя и слуг переселился юный Ахарат в Мекку. Здесь он прожил три года у своего родственника, шерифа, который отправил «несчастного сына природы» в дальнейшие путешествия. В Египте, куда раньше всего направился молодой путешественник со своими спутниками, Ахарат познакомился с мудростью жрецов, хранивших в глубине пирамид тайну древних знаний, недоступных современному человечеству. Покинув Египет, путешественники посетили многие азиатские и африканские государства, пережили несколько удивительных приключений, пока не очутились, наконец, в 1766 году на острове Мальте. Гроссмейстер местного ордена принял их с великой честью.