Авантюристы гражданской войны: историческое расследование - [6]

Командовал Дыбенко и разгоном Учредительного собрания. Но история оставила этот «подвиг» за матросом Железняком, умолчав о его командире. Павел Дыбенко сам был избран в «учредиловку» от матросских коллективов. На единственном заседании Учредительного собрания он ёрничал, шутил и послал даже в президиум записку с предложением «избрать Керенского и Корнилова секретарями». «Весельчак» Дыбенко тогда «самолично» поставил крест на развитии демократической России.

Заявление матроса Железняка, начальника караула : «Караул устал!» ничего общего с действительностью не имеет. Последние слова Железняка, обращенные к народным депутатам, были таковы: «Комиссар Дыбенко требует, чтобы присутствующие покинули зал». Еще до этих «исторических» слов Дыбенко намеревался разогнать «учредиловку», как только ее покинут советские наркомы. Тут, по воспоминаниям Дыбенко, у матроса даже «вышел конфликт» с Лениным. Дыбенко хотел немедленно разогнать собрание, а Ленин требовал разгона только «по окончании [15] сегодняшнего заседания». В этом споре фактически победил Дыбенко, и собравшимся не дали даже договорить...

Разогнав «учредиловку», Дыбенко стал одним из самых влиятельных военных — руководителем матросской стихии в столице. Ленин и его соратники — кабинетные вожди — стали опасаться этого 28-летнего самовлюбленного «матросского Наполеона», что был чужаком в среде партийной элиты.

Для контроля и доносов к Дыбенко был приставлен еще один чрезвычайно честолюбивый авантюрист — матрос Федя Раскольников. Он стал заместителем Дыбенко и пытался добиться такого же положения в постели Коллонтай. Раскольникову было только двадцать пять, но он видел, как легко делают карьеру безграмотные матросы. Он тяжело завидовал Дыбенко, и когда наркома арестовали «друг Федя» первым написал донос на «Пашку», обвиняя его в пьянстве и «спаивании» матросов-балтийцев для «обретения дешевой популярности».

В конце февраля 1918 года удача, казалось, отвернулась от Дыбенко. Советские историки и партийные пропагандисты назвали это событие «первыми победами Красной Армии», «боевым рождением Красной Армии». Они умели из поражения сделать победу. 23 февраля стало праздником Красной Армии и отмечалось 73 года. Но на самом деле все эти годы отмечали позорное поражение и бегство с позиций советских частей...

Когда я, будучи еще студентом, в «андроповские времена» натолкнулся на материалы, открывающие глаза на события февраля Восемнадцатого, я был страшно горд своим открытием и намеревался поделиться им буквально со всеми, но один из преподавателей истории КПСС очень своевременно, посоветовал мне тогда «не болтать языком»...

18–20 февраля 1918 года, несмотря на продолжавшиеся мирные переговоры в Бресте, немецкое командование начало наступление против Советской республики по всему фронту — от Карпат до Балтики. Немецкие политики хотели припугнуть несговорчивых большевиков и ускорить подписание сепаратного мира. Они вовсе не хотели свергать [16] Ленина, который не вернул еще затраченные на революцию немецкие деньги.

Против вяло наступавших под Нарвой немецких войск был направлен сводный матросский отряд в тысячу штыков под командованием наркома Дыбенко. Тот сразу отказался от советов начальника оборонного участка бывшего генерал-лейтенанта Д. Парского и заявил, что «будем воевать самостоятельно». В бою под Ямбургом отряд Дыбенко был разгромлен и панически бежал с позиций, забыв о крепости Нарве, что прикрывала столицу с запада.

3 марта Дыбенко и его матросы отказались от совместного с солдатскими частями контрнаступления на Нарву. Они покинули позиции и «добежали» до тыловой Гатчины, что находилась в 120 километрах от линии фронта. В довершение позора «братишки» захватили на железнодорожных путях несколько цистерн со спиртом и отпраздновали свою «победу». Уже 6 марта отряд матросов был разоружен и отозван.

Современники этих событий вовсе не считали бегство отряда Дыбенко «победой» или «праздником». А вот через двадцать лет после этих событий, в феврале 1938 года, была учреждена в честь юбилея первая советская медаль «XX лет РККА». Наградили многих героев гражданской, но Дыбенко, виновник тех событий, медаль эту не получил.

Ленин в своей передовице в «Правде» 25 февраля 1918 года по поводу сдачи Нарвы отмечал: «Эта неделя является для партии и всего советского народа горьким, обидным, тяжелым, но необходимым, полезным, благодетельным уроком». Ленин писал о «мучительно-позорном сообщении об отказе полков сохранять позиции, об отказе защищать даже нарвскую линию, о неисполнении приказа уничтожить все и вся при отступлении; не говоря уже о бегстве, хаосе, близорукости, беспомощности, разгильдяйстве».

За сдачу Нарвы, бегство с позиций, отказ подчиняться командованию боевого участка, за развал дисциплины и поощрение пьянства в боевой обстановке и за преступления по должности Дыбенко был отстранен от командования флотом и исключен из партии. Традиция «пацифиста» Дыбенко — бежать с поля боя — на этот раз подвела. Его покровительница Коллонтай в марте 1918 года за выступления против Брестского мира лишилась поста наркома, была выведена из ЦК партии, на время лишившись [17] всякого влияния в руководстве и, следовательно, не могла помочь Дыбенко.