Авантюристы Его Величества - [9]
Дергаев нашел в тайнике записку.
Ему было велено переодеться извозчиком и в девять утра взять пассажира на углу Невского и Большой Морской.
В точно указанное время в крытую пролетку Дергаева сел человек, закутанный в длинный плащ. Шляпа и шарф почти скрывали его лицо.
- Езжайте на Васильевский и не оборачивайтесь, - произнес голос со специфическим акцентом.
- Такада, к чему этот маскарад?
- Не произносите мое имя, за мной следят, да и за вами тоже.
- С чего вы взяли?
- Вы не единственный, кто нам помогает. Вам надо уехать.
- Куда?
- Куда хотите. В Европу. Сможете?
- Я-то смогу, а вот как быть с женой?
- Пока что вам надо спасать себя, а жена сможет приехать потом.
- Для выезда надо иметь не только документы. Вы меня понимаете?
- Мы вас неплохо финансировали.
- Неплохо для жизни здесь.
- Хорошо, но деньги надо заработать.
- Каким образом?
- Судейкин.
- Упаси боже.
- Отказываетесь?
- Судейкин - это фигура.
- Торгуетесь?
- Опасаюсь.
- Судейкин стал очень опасен для нас всех, поэтому выделяемая сумма обеспечит вам приличествующее существование в любой стране. Насколько мне известно, «Народная Воля» тоже приговорила подполковника. Это нам на руку. Товарищи по борьбе относятся к вам неоднозначно, подозревая в неформальных связях с охранкой, вот и реабилитируйтесь. И потом, вы прекрасно знаете, что если началась слежка, то ничего хорошего ждать не приходится.
- Да, знаю. Значит, что-то накопали.
- Это очевидно, я тоже покидаю Россию. Вы согласны выполнить эту миссию?
- Хорошо. Но только я скроюсь сразу, поэтому деньги вперед.
- Деньги будут положены на известный вам счет в Цюрихе, как только все подтвердится.
- Не доверяете? А почему я должен вам доверять?
- Потому что до сих пор живы. Вы удивительный субъект, Дергаев, вам не доверяет никто!
В этот момент путь коляске Дергаева перегородила невесть откуда взявшаяся телега. Он остановился и некоторое время препирался с деревенским мужиком, хозяином телеги. Наконец они разъехались.
- Ладно, будем считать, что договорились, - буркнул Дергаев.
Ответа не последовало. Он обернулся. Такада испарился.
Как и обещал Судейкин, оружие благополучно прибыло в Киев. Господа революционеры испытывали по этому поводу необычайное воодушевление. Бабичеву превозносили до небес, называя не иначе, как «наша Жанна Д'Арк». Гаккель же получил статус «проверенного в деле товарища». Правда, в устах Вакулич эта фраза звучала несколько двусмысленно. Спешно готовилась к отправке вторая партия.
Гаккель тем временем пытался разыскать истинных организаторов поставок оружия. Однако его продолжали держать несколько в стороне.
Филеры Рогожкина вели постоянное наблюдение за Вакулич. Ираида Вакулич, несмотря на то, что была особой энергичной и обладала мужской хваткой, в то же время старалась вести себя с опаской. Но как бы осторожна она ни была, все же некоторые контакты удалось зафиксировать. Рапорты регулярно ложились на стол Судейкину и были один интереснее другого. Особенный интерес вызвали два, поступившие от разных служб.
Судейкин вызвал Рогожкина и ротмистра Панаева, отвечающего за надзор над иностранцами.
- Добрый день, господа, - приветствовал Судейкин их в своем кабинете.
Вошедшие поздоровались.
- Присаживайтесь. Вызвал я вас вот по какому поводу. Вот рапорт вашей службы, Андрей Венедиктович, в нем говорится, что господин Иши Такада встречался с некоей молодой особой. Приведено описание женщины. Расскажите, кто такой Иши Такада?
- Что сказать, Такада - студент университета. Ни в чем подозрительном не замечен.
- Тогда почему он удостоился вашего внимания?
- Он подвизается при японской миссии.
- Студент?!
- Утверждается, что многие сотрудники миссии не владеют русским языком и пользуются услугами Такады как переводчика.
- Такада хорошо говорит по-русски?
- Да, весьма сносно, с акцентом, конечно, но приемлемо.
- Вы сами верите, что дипломат может быть направлен в иностранное государство без знания языка этого государства?
- Потому и следим.
- Понятно. Теперь ваше донесение, Игнатий Васильевич. В нем говорится, что ваши люди зафиксировали контакт Вакулич с неким молодым человеком монголоидной внешности. Приведено описание молодого человека. Не об одном ли и том же вы рапортуете, господа?
Панаев пробежал глазами описание японца.
- Весьма походит на Такаду, - сказал он.
- Да-с, а дама, вылитая Вакулич, - констатировал Рогожкин. - А даты рапортов-то разные, - подметил он.
- Это говорит о том, что Вакулич и Такада встречались неоднократно, - констатировал Судейкин. - Андрей Венедиктович, как вы думаете, что на самом деле связывает японскую миссию и Такаду?
- Тут долго думать не приходится, Георгий Порфирьевич. Такада связной, уста, глаза и уши, так сказать, - горячо ответил Панаев.
- Зачем ему встречаться с террористами?
- Не знаю. Скажу только одно, в японской миссии служат господа весьма серьезные, которые просто так ничего не делают. Да, вот еще что, не так давно мы фиксировали контакт Такады с финскими националистически настроенными радикалами.
О северных рубежах Империи говорят разное, но императорский сотник и его воины не боятся сказок. Им велено навести на Севере порядок, а заодно расширить имперские границы. Вот только местный барон отчего-то не спешит помогать, зато его красавица-жена, напротив, очень любезна. Жажда власти, интересы столицы и северных вождей, любовь и месть — всё свяжется в тугой узел, и никто не знает, на чьём горле он затянется.Метки: война, средневековье, вымышленная география, псевдоисторический сеттинг, драма.Примечания автора:Карта: https://vk.com/photo-165182648_456239382Можно читать как вторую часть «Лука для дочери маркграфа».
Москва, 1730 год. Иван по прозвищу Трисмегист, авантюрист и бывший арестант, привозит в старую столицу список с иконы черной богоматери. По легенде, икона умеет исполнять желания - по крайней мере, так прельстительно сулит Трисмегист троим своим высокопоставленным покровителям. Увы, не все знают, какой ценой исполняет желания черная богиня - польская ли Матка Бозка, или японская Черная Каннон, или же гаитянская Эрзули Дантор. Черная мама.
Похъёла — мифическая, расположенная за северным горизонтом, суровая страна в сказаниях угро-финских народов. Время действия повести — конец Ледникового периода. В результате таяния льдов открываются новые, пригодные для жизни, территории. Туда устремляются стада диких животных, а за ними и люди, для которых охота — главный способ добычи пищи. Племя Маакивак решает отправить трёх своих сыновей — трёх братьев — на разведку новых, пригодных для переселения, земель. Стараясь следовать за стадом мамонтов, которое, отпугивая хищников и всякую нечисть, является естественной защитой для людей, братья доходят почти до самого «края земли»…
Человек покорил водную стихию уже много тысячелетий назад. В легендах и сказаниях всех народов плавательные средства оставили свой «мокрый» след. Великий Гомер в «Илиаде» и «Одиссее» пишет о кораблях и мореплавателях. И это уже не речные лодки, а морские корабли! Древнегреческий герой Ясон отправляется за золотым руном на легендарном «Арго». В мрачном царстве Аида, на лодке обтянутой кожей, перевозит через ледяные воды Стикса души умерших старец Харон… В задачу этой увлекательной книги не входит изложение всей истории кораблестроения.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.