Авантюрист - [10]

— Всегда рад помочь даме, попавшей в затруднительное положение.

Верочка мне показалась девушкой неглупой, хотя и ведущей разгильдяйский образ жизни. Повадки и прикид выдавали в ней представительницу далеко не элитарного сословия нашего безобразно расколовшегося по имущественному признаку общества. Проще говоря, нищета родителей, не способных обеспечить красавице безбедную жизнь, заставляла ее самостоятельно шевелить как извилинами, так и ножками. До откровенной проституции она пока еще не опустилась, но приживалкой при богатеньких оболтусах ее уже можно было назвать.

— Я хочу с тобой работать, Строганов, — сказала бойкая девица, утвердившись на правах пассажирки в моей машине.

— Смелая претензия, — усмехнулся я. — Но, как вы понимаете, сударыня, одного вашего желания мало, требуется еще и мое согласие. Сколько вам лет?

— Двадцать два года. Образование высшее. Экономист по профессии. Умна, наблюдательна. С хорошей внешностью. Без комплексов.

— Прямо букет достоинств. Если бы вы просились за меня замуж, я бы, пожалуй, не устоял. А недостатки у вас есть?

— Есть. Я нищая. Кстати, можешь говорить мне «ты».

— Тыкаю я только тем женщинам, которым доверяю. А потом, с чего вы взяли, что я могу быть вашим работодателем? И что вы вообще обо мне знаете?

— Знаю, что твои родители врачи. Отец доктор наук. Умер год назад. Есть сестра. Замужняя. Живешь ты один. Женат не был. Хотя на баб падок. А что касается твоей деятельности, то о ней не пишут в газетах, даже в разделе «Криминальная хроника». Зато подобная деятельность очень хорошо оплачивается. Именно это меня и привлекает.

— Сведения, прямо скажу, небогатые. И почерпнуть ты их могла из одного источника. Я имею в виду Витьку Чуева, он, когда выпьет, становится болтливым.

— Иными словами: ты мне отказываешь?

— Иными словами: я пока не знаю, с кем имею дело. Очень может быть, что вас ко мне подослали недруги. Не исключено, что умственные ваши способности не соответствуют заявленным претензиям. И толку от вас не будет никакого. Вы, сударыня, пытаетесь пробраться в те сферы, где не делают скидки на женские слабости. В большой игре не бывает ни мужчин, ни женщин, там бывают только оппоненты, и этих оппонентов, случается, устраняют. Это тоже входит в правила игры.

— Пугаешь?

— Нет, предупреждаю. А что касается сотрудничества, то я готов вам заплатить небольшую сумму за сведения об известной вам Наташе. Причем меня интересует все, что касается этой женщины. Сфера деятельности, круг знакомств, источники существования, привычки, привязанности — словом, все.

— И какая это сумма, если не секрет?

— А какая вам разница, Вера, если вы действительно рассчитываете на долгосрочное сотрудничество?

— Все-таки первый гонорар, — вздохнула Вера. — Мог бы и войти в положение неофитки.

— В игре нет новичков, а есть только выигравшие и проигравшие. У вас есть все шансы оказаться в числе последних, даже не начав игру.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Я хочу сказать, что нас преследуют вот уже целых десять минут какие-то бяки, и намерения у них явно недружественные.

Я сказал Вере правду. «Мерседес» сел мне на хвост буквально в двух шагах от чуевского дома, и все мои попытки от него оторваться ни к чему пока не привели. По-моему, люди, сидевшие в белой забугорной машине, решили поиграть на моих нервах. Если так, то им это удалось. Я был сбит с толку и терялся в догадках. Конечно, все это могло быть просто блефом, но дело в том, что я даже понятия не имел, кто вздумал играть со мной в кошки-мышки.

Никакого смысла в таком демонстративном преследовании не было, если, разумеется, эти люди не собирались меня убивать. Хотя и убивать меня вроде тоже было не за что. Никакой эксклюзивной информацией я пока не располагал. Разве что меня стоило припугнуть, чтобы я знал свое место.

— Пригнись, — успел я крикнуть дебютантке.

«Мерседес» пошел на обгон, и из приоткрывшейся двери дважды выстрелили в лобовое стекло моего «форда». Я пережил несколько весьма неприятных секунд, но руль все-таки удержал и тем самым, возможно, сохранил жизни нескольким потенциальным пассажирам, стоявшим на автобусной остановке. «Мерседес» набрал ход, мигнул габаритными огнями и лихо свернул в ближайший переулок. Разумеется, преследовать я его не стал.

— С боевым крещением вас, сударыня.

— Это в нас стреляли? — ошалело спросила Вера, поднимая голову с моих колен.

— И не только стреляли, но и попали, — показал я ей на отверстие, испохабившее лобовое стекло моего «форда».

— И часто так бывает?

— Каждый день, во всяком случае, в последнее время. Так вы по-прежнему настаиваете на сотрудничестве, сударыня?

Надо отдать должное Вере, она не выглядела слишком испуганной. Возможно, просто не прочувствовала ситуацию. Момент выстрела она не видела, а две дырки в лобовом стекле выглядели слишком уж по-киношному, чтобы вызвать трепет в привыкшей к голливудским разборкам душе. Меня тоже хоть и прошиб пот, но не до дрожи в коленях. Во всяком случае, в Москве переживаний было больше. А сегодня мне показалось, что меня скорее пугают, чем пытаются убить. Хотя, с другой стороны, такие хулиганские действия на улицах города были чреваты большими неприятностями как для случайных прохожих, так и для случайных проезжих, и люди, устраивающие среди бела дня стрельбу в самом центре города на оживленной магистрали, должны же были это понимать. Если уж им приспичило меня попугать, то могли бы выбрать более безлюдное место. К счастью, никто, кажется, не пострадал. Да и большого переполоха на дороге прозвучавшие выстрелы не вызвали. Раздалось несколько удивленных автомобильных гудков по поводу чужого ничем не спровоцированного хамства, и на этом все закончилось.