Авантюрист - [9]

— Мне трудно представить, что можно жить в одном доме с такой девушкой, как вы, и при этом мало с ней общаться!

Хельга не ожидала подобного комплимента и, покраснев, опустила глаза.

— Наверное, мне тоже следует извиниться, — продолжал Фрэнк. — Уверен, что он говорил мне о вас, просто я забыл.

— Ну что вы, с какой стати он бы говорил обо мне! — пробормотала Хельга.

— Вот тут я с вами не согласен, — галантно заметил Фрэнк. — Для меня причина ясна.

И опять Хельга покраснела:

— Прошу вас, назовите свое имя, быть может, что-нибудь всплывет в моей дырявой памяти.

— Хельга Хильдегард, — ответила Хельга.

— Да! — воскликнул Фрэнк, ударив себя рукой по лбу. — Я действительно слышал, как он называл имя Хельга. Но я изумлен, я потрясен! И если вы, глядя на меня, удивлены, что у Седрика был такой друг, то почему не допускаете, что, глядя на вас, я испытываю те же чувства?

Хельга поспешно встала:

— Полагаю, господин Суинтон, вам хотелось бы встретиться с Эдит.

— Я не спешу, — беспечно заявил Фрэнк, вставая.

В этот момент в комнату вошла Эдит.

На ней была широкополая соломенная шляпка, выбранная для нее Хельгой. Шляпку украшали желтые розы, удачно сочетавшиеся с желтым кушаком шифонового платья, отделанного кружевом. Наряд очень шел девушке.

— Ты готова, Хельга? — спросила Эдит. — Не забудь, что мы приказали подать экипаж к двенадцати. О, простите, — проговорила она, заметив Фрэнка, — я не знала, что ты занята.

— Иди сюда, дорогая, — позвала ее Хельга. — Я как раз собиралась послать за тобой. Это господин Фрэнк Суинтон. Он был другом Седрика.

Последняя фраза словно послужила для Эдит толчком — и она нерешительно двинулась навстречу Фрэнку. Ее темные глаза наполнились слезами, как случалось всегда, когда упоминали имя Седрика.

— Вы были его другом? — медленно спросила она.

— Да, и даже близким, — ответил Фрэнк. — Поэтому я и зашел к вам. Я узнал о его смерти несколько дней назад.

— Несколько дней назад! — изумленно воскликнула Эдит.

— Я находился за границей, — поспешил объяснить Фрэнк.

Эдит вытащила из-за кушака носовой платочек.

— Это было ужасно, — дрожащим голосом, в котором слышались рыдания, проговорила она.

— Пожалуйста, простите, что я расстроил вас, — взмолился Фрэнк. — Я бы не пришел сюда, если бы знал, что заставлю вас так страдать.

— О, не говорите так, — встрепенулась Эдит. — Это я веду себя глупо. Мне давно хотелось встретиться с друзьями Седрика. Вы первый, кто зашел к нам после его смерти. Где вы встречались с ним? — спросила она. — И как давно вы были знакомы? Расскажите нам, господин Суинтон. Вы не представляете, как нам интересно узнать, чем он занимался вне дома.

— Мы познакомились очень давно, — начал Фрэнк. — Не помню, где мы встретились. Наверное, на вечеринке у какого-нибудь общего знакомого. С тех пор мы виделись довольно часто. Он приходил ко мне домой и в мой клуб. Иногда мы ужинали вместе, а потом ехали в театр.

— Но Седрик всегда утверждал, что театр наводит на него скуку, — вмешалась Хельга.

— Возможно, они с господином Суинтоном выбирали по-настоящему интересные постановки, — заметила Эдит.

— Признаюсь, что здесь инициатором был я, а не Седрик, — улыбнулся Фрэнк. — Мне нравится смотреть на хорошую игру актеров, кроме того, я люблю музыкальные представления.

— И я тоже, — подхватила Эдит. — Мы с Хельгой часто ходим в театр, не так ли?

— Надеюсь, вы когда-нибудь позволите мне сопровождать вас, — заявил Фрэнк.

Казалось, предложение Фрэнка заставило Эдит позабыть о Седрике, и она, вновь превратившись в робкую скромницу, едва слышно пробормотала:

— Благодарю вас.

Воцарилось молчание.

— Не хотели бы вы взглянуть на комнаты Седрика? — нарушила тишину Хельга. — Там все осталось так, как было при его жизни — книги, картины, его личные вещи.

— Спасибо, — сказал Фрэнк, — с удовольствием.

Все трое медленно поднялись на второй этаж и прошли в комнаты Седрика, окна которых выходили в сад.

Фрэнк придал своему лицу почтительное выражение, с которым обычно люди входят в церковь. Глаза Эдит вновь наполнились слезами. Она в первый раз после смерти Седрика вошла в его комнату: Хельга и раньше предлагала ей взглянуть на то, что когда-то принадлежало брату, коснуться его вещей, полагая, что таким образом девушке будет легче справиться с отчаянием, овладевшим ее душой после смерти брата. Но Эдит упорно отказывалась. Она не могла спокойно говорить о Седрике даже с Хельгой — человеком, которого очень любила, — так как знала, что та никогда не испытывала к несчастному особой привязанности.

И вот сейчас, когда Эдит оказалась в комнатах Седрика вместе с Фрэнком, на нее волной нахлынули воспоминания. Касаясь книг в пурпурных переплетах и разглядывая картины, украшавшие отделанные панелями стены, она чувствовала, что тяжесть, лежавшая на сердце, постепенно исчезает. Эдит плакала, но уже без раздирающей душу горечи.

Седрик мертв, она больше никогда его не увидит, но она неодинока в своей тоске — на свете существует еще один человек, который тоже любил его. Ведь всем, кроме нее, несчастный был безразличен — и отцу, и Хельге. Никто из его друзей не вспомнил о нем. Отец получил множество соболезнующих посланий, продиктованных обычной вежливостью или политическим расчетом. И только несколько из них были от приятелей Седрика.