Авантюрист и любовник Сидней Рейли - [2]

«Председателю ГПУ Ф. Э. Дзержинскому.

После происшедших с В. А. Стырне разговоров я выражаю свое согласие дать Вам вполне откровенные показания и сведения по вопросам, интересующим ГПУ относительно организации и состава великобританских разведок и, поскольку мне известно, такие же сведения относительно американской разведки, а также тех лиц русской эмиграции, с которыми мне пришлось иметь дело».

Что

«5 ноября 1925 года приговор Верховного революционного трибунала в отношении Сиднея Рейли от 3 декабря 1918 года был приведен в исполнение».

(Из книги Д. Голинкова «Крушение антисоветского подполья в СССР».)

Что

«Арестованный ОГПУ в 1927 году, Рейли показал, что «он приехал в СССР в 1925 году со специальной целью организации террористических покушений, поджогов, восстаний и т. д.».

(Из книги И. Сейерса и Н. Кана «Тайная война против Советской России».)

Что

«находясь в СССР, Рейли ведет свою гнусную работу. Ему удалось под видом уроженца России «товарища Реллинского» пробраться в Ленинградский уголовный розыск и пролезть в кандидаты партии. Здесь его и настигла карающая рука ОГПУ».

(Из книги В. Минаева «Подрывная деятельность иностранных разведок в СССР».)

Нет также никакого сомнения, что Рейли одновременно служил в военной разведке и в «Интеллидженс Сервис», в авиации и на флоте, в одно и то же время находился в разных регионах земного шара, совершал коммерческие аферы, организовывал крупные промышленные фирмы, подкупал, поджигал, взрывал, совершал террористические акты, грабил музеи, свободно владел европейскими и восточными языками, участвовал в русско-японской, первой мировой и гражданской войнах то на одной, то на другой стороне, фигурировал под именами Реллинского, Розенблюма, Массино, Железного, Штейнберга, дружил с Савинковым, чекистами, Черчиллем, Муссолини, членами советского правительства и белогвардейцами, а в свободные от этих хлопотных дел дни и ночи переживал бурные любовные приключения, обольщая прекрасных дам. Элегантно одевался и любил посидеть в ресторанах.

Будучи глубоко законспирированным разведчиком «Интеллидженс Сервис», он довольно бойко написал и опубликовал мемуары о тех событиях, которые мог припомнить.

О нем написаны десятки книг, сняты фильмы и сериалы.

Жаль только, что о знаменитом разведчике нет ни одного упоминания в Британской энциклопедии и в «Красной книге ВЧК».

А ведь приключений Рейли хватило бы не на одну, а на несколько жизней…

1. ПЕПИТА БОБАДИЛЬЯ, ВДОВА

«Последним браком Рейли женился на испанке Пепите Бобадилья».

(Из книги Н. Берберовой «Железная женщина».)

«Но Пепита Бобадилья, как и та японка, которая была влюблена в Рихарда Зорге, искренне убеждена, что Рейли любит только ее одну…»

(Из очерка Р. Пименова «Как я искал шпиона Рейли».)

1979 год. Москва, пункт приема вторсырья № 398/2

Эдик скучал. Он рассеянно следил за ногами прохожих, шлепающих по лужам, в сером квадрате полуподвального окна.

«Во всей России вряд найдете две пары стройных женских ног», — перевирая Пушкина, пробормотал он, провожая глазами бледные щиколотки очередной незнакомки.

И перелистнул страницу Эсхила, которого вчера вместе со старыми «Огоньками» сдала в макулатуру очкастая интеллектуалка, взамен получив вожделенную «Анжелику».

Дверь с грохотом распахнулась.

— Утиль здесь принимают? — поинтересовался здоровенный мужик, с трудом втаскивая два мешка всякой рухляди.

— Ну, — Эдик отложил Эсхила в сторону и лениво поднялся. — Только новых поступлений нет.

— В смысле? — насторожился амбал. — Вы шо, не плотите?

— Почему? — профессионально обиделся Эдик. — Вот прейскурант. Бумага — две копейки кило, текстиль — в зависимости от состава…

— Шо за цены? — возмутился мужик. — Дешевле на помойку выкинуть.

— Вольному — воля, — хмыкнул приемщик, снова опускаясь на табуретку и пододвигая к себе Эсхила.

Мужик задумчиво поскреб в затылке:

— А, один хрен. Не тащить же обратно.

— Выкладывай, — не отрываясь от «Прометея прикованного», велел Эдик. — И сортируй.

— Вот пердун старый, — бурчал себе под нос амбал, вываливая из мешков пачки газет, связки журналов «Политическое самообразование», стопки общих тетрадей и всякие тряпки.

— Ничего путного, — он с размаху отшвырнул в сторону нейлоновую рубашку и дырявые капроновые носки.

— Слышь, парень, вешай давай!

— Бумаги пятнадцать, хлопка три, шерсти полтора кило, — подытожил Эдик. — Итого, — он с размаху перекинул костяшки счетов, — пятьдесят четыре коп.

— Твою мать! — с глубоким чувством сказал амбал. — Жил человек, жил, даже на пол-литру не оставил.

— Пить — здоровью вредить! — приемщик театральным жестом показал на засиженный мухами плакат, украшавший обшарпанную стену. — Крышки хочешь?

— Чего? — мужик выпучил глаза.

— Для консервов. Знаешь, какой дефицит? Или туалетной бумагой возьми.

— А можно? — обрадовался амбал.

— Ну. Два рулона… Доплачивай 16 коп.

Посетитель растерянно пошарил по карманам.

— Но у меня нет мелочевки… Пустой… Я ж только из дому и обратно… Вишь, в тапочках…

— Ладно, чего уж там! — великодушно махнул рукой Эдик. — Я тебе так дам.

— Вот спасибо так спасибо. А то моя все время пилит: бесхозяйственный, мол… — довольный собой амбал сунул в карманы рулоны туалетной бумаги и покинул помещение приемного пункта вторсырья.