Авантаж - [12]

Не счесть по именам доктору Атилу Алмо всех своих вольных и невольных, условных и безусловных идейных врагов-ретроградов, не справится ему с их легионами, кабы количество и, превыше всего, качество единомышленников-прогрессистов тоже не зашкаливало за все мыслимые человеческие измерения. Кто кого и кто за ны?

Так вот, среди поклонников мыслимого и немыслимого прогресса напрочь не бывает дефицита добровольцев, желающих самостоятельно взойти на жертвенный алтарь науки. Сразу док Алмо без продолжительных поисков обнаружил готовых пуститься во все тяжкие эксперименты трех адекватных волонтеров — рейнджеров-испытателей из числа достойных доверия сослуживцев.

Первым подопытным стал капитан Мик Риант еще прижизненно, как, впрочем, и остальные испытатели, совершенно добровольно согласившийся на посмертную частичную генетическую перестройку нервных и мышечных волокон, а также на кардинальную анатомическую оптимизацию собственного организма, подкрепленную новейшим метаболическим комплексом висцеральных наноскафов, разработанных Атилом Алмо в сотрудничестве с Айвом Редвертом, больше известным своими исследованиями в области психиатрии и псионики. Ему, доктору-мозгодавуи дорожная карта в руки. За здравомыслием Мика Рианта доктор Редверт скрупулезно и въедливо наблюдал как до, так и после объявленной смерти и реституции первого экспериментального пациента.

Тот же добрый доктор Редверт привлек к исследованиям целлеризации второго испытателя — Сунь Янцзена. С генеральскими псевдофобиями и воображаемыми синдромами док Редверт квалифицированно расправился, а потом сделал воспрянувшему духом пациенту такое завлекательно суицидальное, далекое от банальности предложение, от какого тому нельзя было отказаться. Бригадный генерал сам по-быстрому организовал свою временную кончину, поскольку бюрократическая рутина и высокопоставленное положение на службе императору ему не позволяли погибнуть при эвентуальном стечении спонтанных сколь-нибудь опасных обстоятельств в какой-либо рискованной миссии рейнджеров где-нибудь на далекой планете. В силу пожилого календарного и физического возраста генерал Цзен на четыре долгих томительных года задержался в амниотическом центре, покинув гостеприимных, но опостылевших до невозможности, ласковых докторов-амниотиков в одно время с Дином Ли. Там же за пару месяцев до возвращения к активной жизни по плану воскресившие их разработчики программы целлеризации и познакомили между собой подопытных добровольцев. Затем настал новый период овладения удивительными психофизическими возможностями, умениями, навыками оптимального использования модернизированного тела.

На новенького присоединившиеся к Мику Рианту испытатели вдруг обнаружили: они все трое, невзирая на расово-фенотипические детали, узнаваемо похожи друг на друга ростом, осанкой, в целом манерой занимать своей фигурой место в пространстве, не говоря уже о сходном образе физических действий и перемещений в заурядной эвклидовой трехмерности.

Когда им того хотелось, все они внезапно переставали привлекать к себе внимание на уровне языка микродвижений тела и мимики. В таком варианте ничего примечательного в их облике не наблюдалось. Народ как народ, все такие. Рост, похоже, ниже среднего, примерно 2 метра 40 сантиметров. Может, чуть более сухощавы, чем окружающие. Излишним весом не отличаются, особых объемов вздутой мускулатуры тоже незаметно. Разве что у всех троих сходная текуче-плавная аккуратная походка, будто они сознательно соразмеряют с пониженной гравитацией затраченные усилия на перемещения. Тоже ничего замечательного, если наши люди постоянно проживают в каком-нибудь ином мире с повышенной силой тяжести или здесь у себя дома ускоренно наращивают мышечную массу на силовых гравитационных тренажерах. В общем, люди как люди, обыкновенного вида.

В то же время придирчивое анатомическое обследование тройственного облика-габитуса позволяло выявить ряд существенных черт, присущих только испытателям экспериментальной программы целлеризации. У всех троих мышцы и сухожилия выглядели длиннее, чем у многих спортсменов-профессионалов, практикующих силовые виды спорта. Да и крепились они к скелету несколько иначе, нежели изображено в анатомическом атласе.

Между всем прочим, анатомия еще не все, если дополнительно необходима не убогая инстинктивная регуляция и бессознательная вегетативная реакция организма на экстремальные обстоятельства, а сознательный контроль ситуативного применения психофизических параметров, данных не от природы и не от какого-то бога, а привнесенных медико-биологическим экспериментом. Как раз в понимании доктора Алмо главная отличительная особенность испытателей целлеризации состояла именно в их благоприобретенном умении эффективно использовать потенциал собственного онтогенетического тела, несмотря на эволюционную несостоятельность, вернее, ущербность сборной анатомической конструкции, доставшейся человеку разумному от недоразвитых и большей частью канувших в небытие путем естественного отбора филогенетических предшественников: мелко плававших рыб, еле ползавших земноводных и жалко спотыкавшихся о четырех ногах млекопитающих.