Аукцион - [8]

Эмансипатка: Он, оказывается, еще личность!

Дама: Вы зря насмехаетесь, дорогуша. Его история воистину заслуживает внимания. И его историю изучал сам Высоцкий!

Бизнесмен: Во брехло! Высоцкий! Такой клевый пацан и какой-то общипанный попугай! Да если хочешь знать, Высоцкий отлично рубил только в нашем деле. Хм-хм, то бишь не в моем, а в уголовном. Я Высоцкого, как родного знаю! Можно сказать, я только две вещи на свете и знаю. Высоцкого и кондиционеры. Ну, конечно, Пушкин не в счет.

Дама(подперев руки в боки): Ах, вы мне не верите? Пожалуйста! Я вам запросто докажу! Тут и доказывать нечего. Все доказательства налицо! (Достает старую пластинку и машет перед носом Бизнесмена). Высоцкий, если хотите, в стихах даже изложил его биографию! Вот так! Вот вам стихи посвящали, красавчик? Ага! А ему посвятил сам Высоцкий!

Бизнесмен (растерярянно): Но зато у меня родственник был поэтом.

Дама: Ха-ха-ха! Какой-то сомнительный родственник! И то вам стишки не посвятил! А ему! Вот я сейчас вам всем нос утру.

(Дама бегает по помещению, шаря глазами по углам. Наконец ее взгляд останавливается на допотопном граммофоне, она ликует и ставит пластинку. Все вздрагивают от резкого голоса Высоцкого).

Послушайте все, ого-го эге-гей!

Меня, попугая, пирата морей.

Родился я в тыща каком-то году

В бананово-лиановой чаще.

Мой папа был папа-пугай какаду,

Тогда еще не говорящий.

Но вскоре покинул я девственный лес,

Взял в плен меня страшный Фернандо Кортес.

Он начал на бедного папу кричать, а папа

Фернанде не мог отвечать, не мог, не умел отвечать.

…Нас шторм на обратной дороге настиг,

Мне было особенно трудно.

Английский фрегат под названием «Бриг»

Взял на абордаж наше судно.

Был бой рукопашный три ночи, три дня,

И злые пираты пленили меня.

Так начал я плавать на разных судах, в районе

Экватора, в северных льдах, на разных пиратских судах.

Я Индию видел, я видел Иран и Ирак,

Я индивидуум, не попка-дурак.

Так думают только одни дикари…

(Голос Высоцкого резко умолкает и Попугай допевает за него)

Попугай: Карамба! Коррида! И черт побери!… Сволочи вы все! Сволочи!

(Все недоуменно переглядываются и пожимают плечами.)

Дама: Тише, свинья. Ну что, дошло до вас? Да, так вот, он каждое утро и мне говорит: Сволочь! Разве после такого утро несволочным может быть?

Попугай: Сволочи!

Бизнесмен: Он уже говорит это слово не в единственном числе.

Эмансипатка: Прогресс!

Попугай: Сволочи! Рэкетиры! Панки!

Эмансипатка: Что-то сомневаюсь, чтобы ему двести стукнуло. Это вообще всеобщее заблуждение, что попугаи живут долго. В среднем они проживают от пятнадцати до пятидесяти лет! А в домашних условиях, особенно, как в ваших, и того меньше! И ваш Высоцкий мне не доказательство. Знаете, сколько на свете существует попугаев?

Дама: Что вы тут заливаете про мои домашние условия! Да у меня они превосходны, только не для пернатых бандитов предназначены! Которых я вообще на дух не переношу! К тому же, я вижу, вы тут умную из себя строите! И напрасно! На пустом месте не построите! Я сама много книжек прочитала! И знаю все про этих хвостатых! Они прекрасно живут-поживают до двести лет, а то и до триста! Вот что, что вы знаете о жако, а как вам мюллеровы благородные попугаи? Ага! Съела! А амазоны и гиацинтовый ар! А уж что говорить о желтохохлатых какаду, как мой! Это вам не какие-нибудь недоделанные волнистые попугайчики, или воробьиные и даже желтоспинный широкохвостый лори никуда не годится!

Попугай: Хиппи! Рокеры! Аутсайдеры!

Эмансипатка(пожимая плечами): Мне лишняя информация ни к чему, тем более какие-то сомнительные книжки о флоре и фауне. Я вполне уживаюсь с экзистенциализмом и постмодернизмом. А ваш… Так называемый желтохохлатый слишком проворно оперирует современным слэнгом. Рэкетиры, панки, аутсайдеры. Лет двести назад он бы сказал иначе: фискал, щеголь, банкрот…

Дама: А он так и говорил! Но время, голубушка, не стоит на месте, знаете ли! Оно имеет привычку двигаться. И все время вперед.

Бизнесмен: Да уж! Огромное достижение! Намного же он продвинулся. Даже мне такие продвинутые не так часто попадались.

Учительница: Сомневаюсь!

Дама: Вы сомневаетесь, что ему двести?! Даю голову попугая на отсечение!

Попугай: Бандитка! На гильотину! На костер!

Дама: Ага! Что я вам говорила! Гильотины сегодня не существует!

Парень: А жаль, я бы с удовольствием свернул ему шею!

Попугай: Самозванец! Лжепророк! Лжесвидетель! Гришка Отрепьев!

Девушка: Что-то этот пернатый не слишком вам доверяет. А, говорят, животные, как дети. Уж если глаголят, то истину.

Дама: Конечно, ну, безусловно, истину! За двести лет он так и не научился лгать!

Учительница: Но и вы, голубушка, ничему хорошему его за две сотни лет не научили. Вежливости, например. Хорошим манерам. Я не знаю, у кого он имел честь жить до вас. Но вы лично…

Дама: А с виду умная! А простые вещи не доходят! Что два века против каких-то жалких двадцати лет! За двести лет и козла можно научить петь. А за двадцать только мычать. Бандитом был бандитом и сдохнет.

Эмансипатка: Хорошие же были у вас родственнички! Видно, самых благородных кровей!

Дама: А ты не выпендривайся, дорогуша! А то натравлю на тебя попугая! Он птица свирепая! И родственников моих не трожь! Они слишком были хорошие. Хотя и не из благородных. Потому и пожалели, и подобрали бандита, когда он побирался на уличных помойках. И даже не испугались, когда прочитали его биографию, прицепленную к ошейнику. Он, знаешь, милая, каким худым был! Одни кости да перья! Даже прихрамывал! Да и возраст сказывался. Вот они, сердобольные, и расчувствовались. И даже не прогнали, когда он им в буквальном смысле на шею сел и каждое утро говорил: Сволочи!